— А… — тихо выдавила она из себя. — Лю… Ах…
Она медленно осела на пол, не чувствуя под собой опоры. Отец кинулся к ней, кричал ей что-то, но принцесса оставалась нема. Ее благородное, тонкое личико сейчас было почти таким же белым, как кожа ненавистного ей, глупого мальчишки-сварщика… Да только в конечном итоге это он ее обхитрил. Он был частью плана Архитектора. Преданы оказались все — и гидро, и петраманты. В этом цеху не должно было остаться выживших — таков, как думала Тея, и был великий план. Простая арифметика.
— Ну, вот и началось, все как обещано… — устало вздохнул Керон и резким кивком надвинул на лицо защитную маску. — Пилоты, баррикада!
Практически одновременно пилоты МТ, особая каста благородных, стали выруливать громадные машины так, чтобы они образовали собой непроходимую стену, полукруг, внутри которого оказалась стоянка петрамантов. Когда стены были возведены, благородные стали взбираться наверх по удобным лестницам, коих, разумеется, не было с другой стороны.
— Давай-давай-давай, идут! Проверить оружие! Щиты наготове! — продолжал хрипло кричать команду за командой Керон, подгоняя своих людей.
Техей рядом с Эолом чувствовал себя в безопасности. Конечно, природная нервозность никуда не делась, но он понимал, что человек рядом — щит, непробиваемая стена, которую не удастся сломить силе прибоя. Он покрепче сжал в правой руке рукоять плазменного резака на длинном сопле, а в левой — тяжелый металлический щит, украшенный узорами, сложенными из сварных швов.
— Мой дед мне рассказывал, — начал вдруг старик рядом, закуривая кривую папиросу, причмокивая при этом широкими губами. — Что народ пользовался этим, как его бишь… По'арах. Были у них ружья, которые пульками стреляли, прям как воздушки у аэров, но сильнее и дальше.
— Ага, дурак твой дед, — усмехнулся другой благородный. — Видел я этот арах-парах. Порошок черный, а подожжешь — пш-ш-шик, и все. Дым один, и тот слабенький.
— Тишина в строю! Готовься! — проревел вдруг по радиосвязи Керон, и все замолчали. — Мы — Ортеане, и нам все это как мошкара в вине! Но плебеев мы своих, своих людей, защитим! Ясно вам?!
— Да! — без рации, просто в воздух выкрикнули благородные.
— Я вижу перед собой храбрейших мужчин и женщин, каких видел Плиос! Вашу ж мать, да еще и самых симпатичных!
Все хором засмеялись. Красотой петраманты не отличались, а вот самоиронией — очень даже.
— И хер кто сегодня отступит! Стоим до последней капли крови, жжем неблагодарных ублюдков и прикрываем друг друга. Ортеане!
— За семью! — в один голос проревели благородные боевой клич семьи.