– Где ты спрятал оружие?
– Это мой секрет, – ответил он с ухмылкой, что было редкостью, затем, словно поймав себя, вернул профессиональное выражение лица.
Ромеро был в хорошей физической в форме и без труда следовал за мной, не отставая, пока мы в течение следующего часа нарезали круги по дорожкам Центрального парка. Это было замечательно – пробежаться на свежем воздухе, а не по беговой дорожке, как обычно. Я чувствовала себя свободной, такой же, как все остальные люди, которые занимались своими повседневными делами – выгулом собак и игрой в бейсбол. Может быть, однажды Лука пробежится со мной, когда русские больше не будут доставлять столько проблем. Когда это вообще произойдет?
* * *
Вечером я сидела, поджав ноги на террасе, любуясь закатом. Ромеро копался в телефоне.
– Скоро у Луки будет больше времени на тебя.
Я посмотрела на него. Неужели я кажусь ему такой одинокой?
– Он сказал, во сколько сегодня вернется домой?
– Еще не написал, – медленно произнес он.
– Плохой знак, верно?
Ромеро ничего не ответил, лишь нахмурился, глядя в телефон.
На крыше стало холодать, и я вошла внутрь, надела ночную сорочку и устроилась на диване, включив телевизор. Стрелка часов приближалась к полуночи, и волнение нарастало, но усталость взяла верх и в конце концов я задремала.
Проснулась от ощущения того, что меня подняли с дивана. Распахнув глаза вгляделась в лицо Луки. Было слишком темно, чтобы что-то разобрать. Должно быть, в какой-то момент Ромеро погасил свет.
– Лука? – пробормотала я.
Он ничего не ответил. Я приложила руку к его груди. Рубашка была влажной от чего-то – вода? Кровь?
Его дыхание было ровным, шаги размеренными, а удары сердца под ладонью спокойными. Но понять его настроение не удавалось. Он вел себя как-то странно и поднимался по ступенькам, словно я ничего не весила. Дойдя до спальни, Лука положил меня на кровать. Его высокая фигура нависла надо мной. Почему он молчал?
Я потянулась и нащупала выключатель рядом с кроватью, от касания кончиков пальцев загорелся свет, и я задохнулась. Рубашка Луки была покрыта кровью. Пропитана ею. На шее небольшой порез, и если судить по порезам на рубашке, были еще раны на теле. Затем взглядом нашла лицо Луки и застыла, словно олененок, пытающийся затеряться, чтобы не привлечь внимание волка. Мне казалось, я несколько раз видела темную сторону Луки, монстра, скрывающегося под вежливой маской. Но поняла, что нет. Выражение его лица было лишено эмоций, но выражение его глаз заставило вздрогнуть. Я облизала губы.
– Лука?
Он начал расстегивать рубашку, и я увидела небольшие порезы и длинную рану под ребрами. Вся кожа на груди и животе была испачкана кровью. Но вся кровь не могла принадлежать ему, особенно не та, которая была на рубашке. Меня беспокоило то, что он все еще не заговорил. Он стянул рубашку и кинул на пол, расстегнул ремень.