Леха же был доволен уже тем обстоятельством, что неожиданно для себя обрел фотографии родителей. С которыми с того дня старался не расставаться.
Дни летели за днями. Друзья решили никуда не торопиться, во всяком случае до конца зимы, а пока есть время, заняться чем-то полезным. Учитывая то, что Леха хотя и имел какие-то основы, все же успев отучиться в начальных классах гимназии, но все его знания, ограничивались возможностью читать и писать. Но даже эти способности были очень поверхностными. Многое позабылось, а что-то просто не дошло до автоматизма и сейчас проходило с некоторым трудом. И в данный момент, когда не нужно было заботиться о добывании пищи, Леха, под руководством Длинного, да и он сам принялись подтягивать и улучшать свои знания. Леха вспоминал чистописание, а вместе с приятелем, они изучали иностранный язык. Почему-то в коллекции их бывшего хозяина большая часть языковых книг, относилась именно к Испанскому языку. Возможно это было из-за того, что Граф*** уже достаточно хорошо знал другие языки. Во всяком случае имеющиеся на полках книги Английских и Французских авторов в подлинниках указывали именно на это. И если скажем из справочных изданий имелись только Франко-Русские, и Англо-Русские словари, то с Испанским все обстояло гораздо шире. Здесь помимо словарей имелась книга по Испанской грамматике, Основы построения речи, словари, и несколько других книг позволяющих если не научиться свободному общению, то хотя бы понять основы языка и при должном усердии и желании, как-то понимать собеседника и самому объясниться с ним.
В принципе в прошлой жизни Длинный изучал иностранные языки. Но в советских школах к этому относились спустя рукава. То же происходило и с ним. В самом начале, их классы разделили на несколько групп и первый год, он пытался понять алфавит и основы Французского языка. С началом следующего учебного года, оказалось, что учительница Французского, ушла в декрет, а заменить ее было некем, и в итоге группы перераспределили и Семен перешел на изучение Немецкого, который изучал вплоть до окончания восьмого класса. После родители получили квартиру в другом районе, а в школе, где продолжил изучение языка Семен, преподавали только Французский и Английский. Учитывая то, что в институтах требуется в основном последний, было решено изучать именно его, и до окончания десятого класса, Семен пытался изъясняться на том языке, который считался Английским. Изучения языка в Институте ограничивалось сданными «тысячами» берущимися или за счет зубрежки или за материальное обеспечение. Причем последнее более приветствовалось. Уже после окончания ВУЗа техническая литература если и появлялась, то чаще уже переведенная, ежели нет, то приходилось пользоваться словарем, или скорее искать того, кто был относительно сведущ в языке. Кстати в то время в анкетах присутствовало довольно интересное определение о знании языков. «Читаю со словарем» — другими словами любой, кто знал иностранный алфавит, мог объявить себя полиглотом, только из-за того, что, имея на руках соответствующий словарь, с грехом пополам имел возможность разбирать иностранные буквы и переводить на Русский язык.