А потом дверь палаты в очередной раз скрипнула, и в комнату вошла женщина в строгом костюме. Белый халат был накинут поверх одежды, и она при виде моего сияющего, опухшего от слез лица улыбнулась.
– Добрый вечер, Майя, меня зовут Виктория. Можно я с вами поговорю?
Удивленно на нее посмотрела, а потом рассмеялась. Вот это подруги у меня! Вот заговорщицы! Ладно Русе есть за что мне отвечать, но вот от Хлои такого не ожидала.
– Вы знаете, у меня волшебные подруги, но и они не знают всего. Спасибо большое, но я уже все решила. Можете им передать, что я не убью своего малыша.
– Я поняла это, как только вошла в комнату.
Посмотрела в ее теплые глаза и вздохнула. Судя по всему, она не отстанет. Ну, пусть попробует поговорить со мной. Все равно здесь больше делать нечего.
– И каким образом? Давайте догадаюсь: у меня на лице все написано?
Виктория улыбнулась. Потом спросила разрешения сесть и опустилась на мягкий диван. Не знаю, кто из девчонок определил меня именно сюда, но стоит сказать спасибо.
– Да нет. Просто согласие на аборт лежит на столе, а он находится от вас слишком далеко. Насколько мне известно, вам нельзя пока ходить пару дней.
Фыркнула. И еще говорят, что у женщин нет логики! Как бы не так. Вон как уделала меня, фому неверующего. Ладно, один – ноль не в мою пользу.
– Хорошо, а о чем будем болтать, раз уж время оплачено?
Изо всех сил старалась убрать скептицизм и досаду. Был бы рядом Антон, тут же прогнал бы всех к чертовой матери и обнял меня, забравшись с ногами на большую кровать.
Но Антона рядом нет. Он даже не звонил. Хотя буквально пару часов назад я сама себе великодушно разрешила оставить его в нашей с малышом жизни. Если он не будет против, естественно.
– Мне бы было очень интересно узнать, какие у вас планы на будущее.
Удивленно посмотрела прямо на женщину. Та удобно устроилась на диване. Не хватало только чашечки кофе и длинной папироски. Образ был бы очень колоритным. Для больницы в особенности.
– Я считала, что психологи по большей части специализируются на прошлом. Ну, там проблемы из детства и все такое. Могу рассказать про свою бабушку. Ставлю на то, что корень всех моих страхов – ее воспитание.
Гулять так гулять! Почему бы и нет? Иду ва-банк. Делайте ваши ставки, господа.
– Не вижу смысла говорить о том, что вы и так понимаете. Раз проблема обозначена самостоятельно, то моя работа здесь излишня. Гораздо интереснее то, чем займетесь, как только подлечитесь и двери госпиталя за вами закроются.
Внезапно осознала, что не знаю, что ей ответить. А вправду? Чем я займусь? Моя жизнь была довольно предсказуемой. В основных моментах – расписанной на годы вперед. А тут ребенок…