Очередной лай собаки ломает все выстроенные барьеры, слезы прыскают из глаз, когда охрипшим голосом шепчу:
– Я здесь… Монгол… Я здесь…
Кажется, что сердце выскакивает из груди. Делаю вдох, бросаю последний взгляд на небосклон.
Странно, но на внутренней стороне век отпечатывается лицо моего палача. Не понимаю, померещилось ли мне или же перед смертью последнее, что я увижу, это красивые черты варвара с сумасшедшим, обжигающим взглядом раскосых глаз.
Дикость читается там и лютая злость.
Ухожу под воду с головой, глаза открываются, пытаюсь увидеть, что меня окружает, но вокруг только тьма. Легкие жжет. Кислород заканчивается.
Сильный рывок, не понимаю, что происходит, но какая-то нечеловеческая сила словно отбивает меня из загребущих лап неизбежного. Мое тело вырывают из холодного плена воды, и я падаю на землю.
Словно замираю между мирами, пока кто-то возвращает меня в реальность. Жаркие губы на моих губах и выдох, заставляющий и меня задышать.
Тело скручивает в страшном спазме, я ощущаю, как снова захлебываюсь, и выкашливаю воду. Боль обжигает, как и холод, ласкающий мое тело подобно языкам пламени.
В горле саднит, а во рту вкус затхлости. Дрожащими пальцами вытираю нос и губы. Меня трясет и в какой-то момент открываю глаза, чтобы напороться взглядом на огромную собаку, которая в свете звезд и луны походит на Цербера, истинного стража ада.
Запоздало до слуха доходит рычание, пока ротвейлер медленно на мягких лапах делает шаг ко мне.
Одежда льдом оков облепила трепещущую кожу, не могу даже пошевелиться, пока пес, пригнув голову и прижав уши, надвигается, замирает надо мной и лицо обдает горячим дыханием зверя. Мокрый собачий нос скользит по моим щекам. Теплое дыхание опаляет продрогшую кожу. Маршал не нападает, обнюхивает, словно знакомится, пока я вся внутренне сжимаюсь.
– Спасибо…
С моих губ срывается рваное рыдание, и я подаюсь вперед, обнимаю зверя за шею, не боясь, что мощные челюсти могут сомкнуться на моей плоти. Становится чуточку легче. Тепло животного согревает мою онемевшую кожу.
После пережитого шока мало что понимаю, мозг отказывается работать. Но затем настигает осознание, что хищник не двигается, словно выжидает, или же, вернее сказать, что ждет приказа своего хозяина.
Наконец отлипаю от мощной шеи собаки и поднимаю голову, чтобы увидеть того, кого стоит бояться по-настоящему.
В свете звезд огромная фигура могучего дикаря чернеет. Он сейчас похож на истинного всадника Апокалипсиса или воина из древности. Только один его вид вселяет ужас с примесью восхищения.