— Да верно все, майор, только мы до сих пор не видели и не разговорили ни одну из торговок! — вмешался начальник ОВД.
— Разрешите закончить, товарищ подполковник?
— Давай, конечно... Извини, что сбил с прицела, — язвительно хмыкнул собеседник.
— Шесть-семь человек с ротацией продавцов и продуктов непрерывно обслуживают порядка пятидесяти формируемых и проходящих составов. Делим и получаем по две-три бутылки на каждый состав. Условных же беляшей уходит в разы больше. Сколько может стоить пол-литра самогонки из-под полы? Сотка. Сколько стоит свинина на рынке? 300 рублей за килограмм. В беляш, чебурек идет 50 грамм мяса и столько же теста. Тесто опускаем. Себестоимость фарша в продукте составит от силы 12—13 рублей, продают беляш за четвертную. Значит, одна бутылка стоит четыре беляша, а продают их под тысячу.
— Допустим, согласен... Вывод какой, Женя?
— Первое. Самогон — для отвода глаз, весь упор на мясе. Второе. Для такого производства нужен цех или специализированное домохозяйство. Третье. Тысяча условных беляшей — это пятьдесят килограмм мяса в сутки. Значит, не человечиной единой — надо искать свиноферму.
— Дельно... Думаю, Сретенский организует личный состав на закупку и анализы... Подключим все лаборатории, включая СЭС. Участковые, — он глянул на Дробота, — и наш оперсостав, — перевел взгляд на Плакиду, — пойдут по подворьям... Ты-то что планируешь?
— Перетрусим всех нищих, алкашню, еще раз допрошу сожителя Анны Криндычевой — я не верю, что он ничего не знает, хоть и живет с ее детьми отдельно. И надеюсь найти торговок... Не с Марса же они свалились?!
— Да... Нам станет понятен процент соотношения пирожков с говном и чебуреков с человечиной. Чем это поможет ликвидации банды? — Подполковник помолчал. — Мы просто улучшим свою версию, мою шкуру же тем временем натянут на... — Он поднял голову и внимательно посмотрел в нарисованные глаза министра. — Багетную раму зеркала центрального хода... Ладно. Вариантов пока тоже не вижу. Но вот если мы и сейчас найдем только трупы, то быть беде. Долго я в одиночку не удержусь — все пойдем под монастырь.
***
— Да Фира Иосифовна, я тебе говорю, Валька! Ну шо я — дура совсем, в самом-то деле?
Женщина подняла метлу и раздраженно стукнула держаком о брусчатку, насаживая голик.
Три офицера стояли в квартале от вокзала и смотрели на пустую подъездную дорогу, огибавшую по кругу привокзальный жилой сектор.
— Где она живет, знаешь? — допытывался у дворничихи Дробот.
— Так в школе же, в твоей. Как вернулась с эвакуации, так назад и пошла работать — куда ж ей еще, горемыке?!