– Никто не посмеет приблизиться к Алу! – прорычал я. – Я не позволю!
– А что насчет воинов Короля? Они придут, чтобы наказать тебя!
– Пусть наказывают.
Соранг выдохнул тяжело и протяжно, но остался рядом. Как был рядом всегда, что бы я ни затевал.
– Что сказал тебе Видящий, дружище?
– Что мир приведет ее ко мне.
Друг хмыкнул, весело покосившись на меня:
– Весьма туманно и неясно.
– Да. Но я и этому рад.
– А он не сказал, когда мир сделает это?
Я только покачал отрицательно головой, понимая, что сам на грани и уже близок к тому, что ничего не буду ждать.
Просто приду и заберу ее себе.
Все остальные вопросы решатся сами собой.
По-хорошему или по-плохому…
Уже позже, проследовав до стоянки инуитов, я понял, что начинает что-то происходить.
Что-то назревает.
Меняется буквально в воздухе, словно волна боли от гниющей раны, которая вот-вот разойдется.
Несмотря на полярную ночь, я не мог подойти к деревне инуитов достаточно близко.
Псы чувствовали меня и начинали лаять, привлекая этим внимание людей.
Поэтому я пришел в облике медведя, держась на расстоянии, своими звериными глазами видя, как Алула вылетела из дома, поспешно накидывая на себя пуховик, и опустилась на ступени порога, чтобы обнять свою ручную медведицу.
По моему медвежьему телу прошла волна мурашек, отчего шерсть на холке встала дыбом, от ее эмоций, что я ощущал настолько ярко и сочно, словно входил в теплые воды, где было так непривычно, но так чертовски волнительно.
Алула горела от возмущения. Ярости. Беспомощности. Любви. И стремления защитить.
Она была настроена решительно и не боялась. В отличие от ее местной подруги, в душе которой были страх и неведение.
Я пристально наблюдал за происходящим своими звериными глазами, отмечая, что охотники начинают собираться и явно готовятся к долгой дороге, судя по тому, что они собирали оружие и какие-то припасы.
Часть из них выдвигалась на собачьих упряжках.
Часть – на снегоходах.
Но все они были полны решимости и желания защитить.
Кого и от чего, я понял не сразу.
Местные охотники были обучены своими отцами и дедами, а потому могли заметить меня, что было совсем не желательным, а потому пришлось уходить ближе к границе наших миров, хотя все мои инстинкты были направлены лишь на одно – быть рядом с Алу.
Я не мог подойти достаточно близко к ней, но когда почувствовал рядом мужчин, жаждущих крови, то все встало на свои места.
Очередные охотники не из местного населения, против которых, очевидно, и вышли инуиты.
Я не собирался вмешиваться.
Я пытался держаться в стороне и только наблюдать.
Но стоило ощутить страх Алулы, как ярость и страх за ее жизнь затмили мои глаза пеленой.