А ведь вероятней всего у него была просто какая-нибудь природная мутация.
Гетерохромия, возможно.
Просто настолько большая, что голубыми казались оба глаза.
Да, у медведей, в частности полярных, такого феномена не встречалось на данный момент.
Но ведь если в теории это было возможно у других животных, то и к белым медведям могло перейти!
Мы обе замолчали, но теперь я чувствовала себя гораздо лучше, потому что сильная, яростная и упрямая Инира была на моей стороне, каким бы бредом ни считала все мои слова.
Доверие и крепкая дружба – вот что отличало этих удивительных людей, запертых среди льдов и вечного холода.
Вот за что их полюбил мой отец, когда приехал сюда один раз и уже не смог уехать.
Инире было достаточно того, что в свои слова верила я сама, а она доверяла мне.
И эту ценность особенных доверительных отношений невозможно было в чем-то измерить.
– Как ты его называла? – подруга нахмурилась, заглядывая в мои глаза и поправляя одеяло, чтобы я была укутана по самый подбородок. – Помимо того, что он голубоглазый? Говорила, что он крупный?
Я только активно закивала головой, чувствуя, что от этого внимания подруги мое сердце заколотилось.
И ведь все это было так нелепо и, наверное, совсем не правильно, но поделать с собой я ничего не могла!
Этот медведь занял все мои мысли с тех пор, как я увидела его.
Я наблюдала за белыми медведями вот уже как шесть лет и некоторых даже знала «в лицо», с удовольствием проживая свою жизнь рядом с ними.
Но такого мощного и крупного медведя я еще не видела никогда.
– Знаешь, когда я была маленькой, мой дед, тоже шаман, рассказывал о том, что есть в Арктике земля больших медведей, к которым нам запрещено ходить. И запрещено на них охотиться. Может, он один из таких медведей?
– Может!
– Я с папой поговорю на этот счет. Попробую поузнавать что-нибудь осторожно, чтобы не вызывать лишних вопросов у него.
Меня накрыло волной такого восторга, что я неловко и скованно дернулась под тяжелым одеялом, стараясь подняться, чтобы порывисто обнять свою несговорчивую, но всегда откровенную и искреннюю подругу.
– Ох уж этот твой медведь, – только выдохнула она, качая головой, но все-таки улыбнулась, и обняла меня в ответ.
– Еще какой ооооооох, – отчего-то смутилась я, хотя речь шла всего лишь о хищнике.
Большом белом хищнике.
С чертовыми голубыми глазами и настолько осмысленным взглядом, что это никак не давало мне покоя.
Когда за порогом послышались скулеж и попытки проломить дверь, я широко улыбнулась, стараясь прикусить нижнюю губу, чтобы не было настолько больно от трещинок, а Инира только хохотнула: