— Нет, — возражает Янина. — Ты сам сделал это. Спасибо за то, что нашёл меня. Я бы не справилась одна.
— Самое искренне спасибо, что я от тебя слышал, — усмехаюсь, чтобы не выдать бешеного биения сердца и кома в горле. — Но ты так и не сказала, чего хотела, когда родился сын.
Янина приподнимается и пристально смотрит на меня. Как будто не верит моим словам.
— Ты сейчас серьёзно спрашиваешь или издеваешься? — спрашивает она. — Я же написала тебе сообщение.
— Цифры? Пятьдесят три сантиметра, три тысячи двести семьдесят граммов. Это? — спрашиваю я.
— Именно это я и имею в виду. Наш последний разговор был не самым дружелюбным. Я помнила всё, что наговорила тебе. Я была не права, но тогда я этого не понимала и не хотела понимать. Рождение Ильи расставило всё по своим местам. Но позвонить самой мне не хватило смелости. Я написала тебе сообщение. Если захотел бы, перезвонил, прекрасно понимая, о чём пойдёт речь. О ребёнке. Я не имела права лезть в твою жизнь, но хотела, чтобы ты знал об Илюше.
Янина переводит дыхание. За неполный час разговора она сказала больше, чем за несколько лет, что я её знаю.
— Что делать с этими знаниями, решать было только тебе, — говорит она и замолкает на мгновение. — Ты решил.
Я понимаю, что могу поспорить с Яниной за пальму первенства в состязании, кто фееричнее испортит жизнь другому.
Я помню тот разговор. Я наговорил много дерьма, лелея на тот момент свои обиды, вросшие в меня, словно сорняки.
— Я тебя не виню. Это было ожидаемо. Я сделала больно тебе. Ты не должен был хорошо относиться ко мне в ответ. Твои слова были жестоки, но справедливы. Поэтому я просто проглотила их и больше не пыталась навязаться тебе. До недавнего времени. За это я тоже прошу прощения. Хотя, может, за последнее не стоит благодарить и просить прощения. За твою помощь мне предстоит расплатиться.
Янина поворачивается ко мне спиной, показывая, что разговор окончен.
— Сделаешь это? — спрашиваю ровным голосом.
— У меня нет выбора.
Янина вздыхает и спрашивает, как будто у самой себя:
— Почему, когда ты оказываешься рядом, у меня не остаётся другого выбора?
Отвечаю беззвучно одними губами:
— Потому что я всегда хотел быть твоим единственным выбором.
Я просыпаюсь задолго до будильника, слепо шарю рукой под подушкой, ища телефон. Его нет на месте.
Я подскакиваю, думая, что забыла телефон в больнице или потеряла в другом месте. Я была не в самом лучшем состоянии вчера. Всё как во сне. Я даже не могу представить, где я могла оставить телефон.
Пролетаю мимо кухни, видя, как Владимир опять курит, стоя у открытого окна. Потом замечаю у него между пальцев свой смартфон.