– Да нет же. Няня ваша этим всем занималась. Игрушки с чердака принесла, все остальное купила.
– Вот как?
– Да. А вы не знали?
На лице Николая появилось выражение озадаченности сменилось испугом. Как будто он понял, что выдал тайну, за которую кому-то может достаться на орехи.
– Нет, не знал. Но ты прав. У меня тоже чувство, словно я вернулся в детство.
Развернувшись, я пошел к себе. Значит, дом украсила вовсе не моя жена, а Лали. Интересно, и почему это меня совсем не удивляло?
– Привет, ты ведь Лали, верно?
Незнакомый мужчина улыбался мне во все свои белоснежные тридцать два винира. Захотелось усмехнуться – в его лице легко определялся пикапер сотого уровня, воображающий себя неотразимым. За свою жизнь я повидала таких достаточно для того, чтобы теперь никак не реагировать на подобные подкаты.
И, кажется, я все же где-то видела его недавно. Вероятно, на днях он приходил в этот дом, но меня с ним, естественно, не знакомили.
Я коротко кивнула в ответ на его вопрос и пошла дальше по саду.
– Эй, красотка, ты что, даже не спросишь как меня зовут? – поинтересовался он с ухмылкой. Наверно, по его задумке при виде этого я должна была потечь лужицей.
– Мне здесь платят не за разговоры, – откликнулась я сухо.
Но его это ничуть не смутило.
– Ладно, так и быть, представлюсь сам. Меня зовут Дима, – продолжал скалиться он.
– Очень приятно, – отделалась я вежливой фразой.
– Гуляете? – он кинул мимолетный взгляд на коляску, где находилась Снежана. – Не против, если и я вами?
Я была не на том положении в этом доме, чтобы что-то запрещать знакомым хозяев. Поэтому просто пожала плечами. И так мы и двигались по всему периметру сада – я с коляской и рядом этот Дима.
Было даже интересно, после какого круга ему надоест пожирать меня глазами и он уйдет. Но мужчина оказался из настырных. Наш головокружительный пеший вальс смогло прервать лишь появление Родионова.
От которого я потом и выслушала высокоморальные наставления о том, что я здесь для того, чтобы работать няней, а не шлюхой.
Возражать я ничего не стала. Мне себя упрекнуть было не в чем. И любовные интрижки – последнее, чего я сейчас хотела и искала. И уж тем более в этом доме.
Наступило тридцать первое декабря. Валерия с утра отбыла в салон красоты, о чем и сообщила мне, презрительно оглядев мои криво обстриженные волосы. Казалось, она упивалась любым поводом восторжествовать надо мной, но я не понимала причин. Хотя, вполне возможно, ее до сих пор сильно задевало то, что ее муж изменил ей именно со мной. И я была ходячим о том напоминанием и, соответственно, раздражителем.