- Ну здравствуй, Цветочек.
Я прикрыла глаза, словно сама не веря тому, что слышу. И вижу.
Малиновский. Снова. Черт, не слишком ли много нежеланных встреч в первый же день Нового года?
- Артур… Михайлович, - сухо кивнула в ответ.
Про себя же задалась вопросом - что ему было тут нужно? Неужто вознамерился продолжать этот фарс с объявлением себя отцом Маши? Это было настолько немыслимо для данного человека, что я едва не захохотала вслух.
Но потенциальный смех оборвался, когда Малиновский обаятельнейшим образом улыбнулся и, неожиданно склонившись ко мне, расцеловал в обе щеки.
- Ну, с Новым годом, - весело заявил он. Или, правильнее было бы сказать «навеселе»?
Я принюхалась. Ничем подозрительным от него, кажется, не пахло. Вокруг витал лишь крепкий, с привкусом табака и специй, запах его парфюма, смешанный с морозной дымкой.
- Эээ… - кое-как прочистив горло, выдала я. - С Новым годом, Артур Миха…
Холодные пальцы прижались к моим губам.
- Просто Артур, - практически промурлыкал он.
- Что вы тут делаете… Артур? - спросила, отстраняясь от всего того, что он на меня обрушил - очаровательной улыбки, игривого взгляда и такого голоса, словно мы не просто разговаривали, а в ролевые игры тут играли.
- Пришел пригласить тебя и нашу дочь на прогулку, - беззаботно откликнулся он на мой вопрос.
Значит, намерен продолжать настаивать на своем отцовстве, - мелькнуло у меня в голове.
И тут я поняла неожиданную вещь - Малиновский, говоря все это, ведь не знал, что я… тогда… была не только с ним. Потому и заявлял так уверенно, что именно он - отец Маши.
Нужно было, конечно, ему сказать. Но признаваться еще перед одним человеком в содеянном разврате у меня не было никакого желания. Тем более, что отцом мог быть все же и не он.
Я сжала пальцами виски, пытаясь привести в порядок заблудившиеся мысли.
- Голова болит? - тут же заботливо поинтересовался Малиновский. - Ничего, на свежем воздухе пройдет.
Я подняла на него глаза. Он стоял передо мной - спокойный, уверенный… красивый. И, вероятно, свободный. К тому же, что совсем уж было невероятно, готовый стать Маше отцом.
Казалось бы, идеальный вариант развития событий для всех. Но отчего-то все мое существо противилось мысли, что я родила дочь от Малиновского. Возможно, потому, что привыкла думать, будто Маша - частичка Лаврова. Единственное, что осталось мне от этих коротких, невозможных отношений.
- Простите, но мы сегодня никуда больше не собирались… - начала было говорить я, но Малиновский решительно покачал головой.
- Даже слушать не хочу! Я похищаю вас на этот зимний вечер - и точка!