Получасом спустя мы все неторопливо прогуливались по ярмарке. Малиновский что-то постоянно говорил, ловко заполняя паузы в разговоре, которых хватало с лихвой, потому как я, в свою очередь, была не особо расположена к общению. Да и Маша тоже, что казалось даже удивительным, потому что обычно дочь была очень разговорчивым и приветливым ребенком.
Теперь же она хмуро шла рядом со мной, прижимая к себе Петеньку, как щит, и неохотно прихлебывала из стаканчика свое любимое какао, которым угостил ее Артур.
Вся эта прогулка была какой-то неловкой и абсолютно ненужной. Малиновский, который так настаивал на своем отцовстве, был, казалось, больше сосредоточен на мне, нежели на Маше, которую объявил своей дочерью. И через некоторое время я начала подозревать во всем этом что-то неладное.
Может, ему просто было от меня что-то нужно? Например, узнать какие-нибудь коммерческие тайны своего бывшего партнера по бизнесу? Версия показалась мне весьма вероятной, но ее пришлось с сожалением отмести, потому что за все время прогулки Малиновский даже не заикнулся о работе. Спрашивал только лишь обо мне. Так много и с таким интересом, какого не проявлял еще ни один мужчина. Можно было даже вообразить, что я ему нравлюсь, если бы не знала слишком уж хорошо, что мой бывший босс просто не способен увлечься кем-то всерьез.
- Артур… спасибо, что пригласил на прогулку, но мы уже замерзли и хотели бы вернуться домой, - прервала я его на очередной фразе.
Он замер, словно не ожидал ничего подобного. Ну еще бы! Наверняка Малиновский всегда уходил от женщин первым.
- Ты допила? - неожиданно обратился он к Маше и, выпростав из карманов руки без перчаток, взял у нее стаканчик и улыбнулся. - Давай выброшу. А потом отвезу вас домой.
На последней фразе его синие глаза обратились ко мне. Словно он ждал, что возражу.
Но я молчала.
- Еще раз спасибо… и пока, - коротко распрощалась я с Малиновским, когда он высадил нас с Машей у дома. Дочь тут же побежала к двери и я собиралась последовать за ней, но тут…
Мужская рука неожиданно перехватила мое запястье, притянула к себе ближе…
- И даже на чай не пригласишь? - поинтересовался он негромко.
- Я думаю, это лишнее…
- Не нужно избегать того, что неминуемо, Цветочек, - сказал Артур почти ласково и губы его при этом улыбались, только синие глаза смотрели неожиданно серьезно. - Маша - моя дочь, а значит, нам придется встречаться чаще. А когда она будет готова… сказать ей правду.
Меня передернуло от одной этой мысли. Но Малиновский, вероятно, был прав. Если он отец Маши… то я не имела права лишать дочь общения с ним.