- Вообще, я собирался поведать о своем специфическом чувстве юмора. Мы же вроде договорились не затрагивать Тему, - пожурил меня начальник.
Ага. То есть он еще и на меня стрелки перевел?
- В общем. Не обращайте внимания на мои шутки. И, поверьте, я прекрасно знаю, как сильно некоторые меня из-за них ненавидят. Но сделать с собой ничего не могу. Оно само получается.
Само? А рот у кого-то во время просто не закрывается, я правильно понимаю?
- В любом случае, я ничего злого и плохо не имею ввиду. Просто не обращайте внимания.
- Вы поэтому живете один? - вырвалось у меня.
Так, и кто там что думал про неумение вовремя закрыть рот?
- Простите, это было грубо…
Дура, дура, дура!
Поскорее отвернулась, возвращаясь к кексам. Ну вот почему у меня вечно все через задницу? Только вроде все по местам расставилось, и нет — обязательно нужно что-то да ляпнуть.
Почувствовала, что снова краснею. И уши горят так, что хоть яичницу жарь.
- Ничего страшного, - спокойно ответил Виктор, подходя ко мне. Мужчина извлек из формы один из кексов, взял столовую ложку, зачерпнул крема из миски, и начал наносить его. Неумело, коряво. Хотя, неудивительно — ложкой это и не получится сделать. - А отвечая на ваш вопрос…
Не надо…
- Отчасти — да. Плюс я вечно в разъездах. Тяжело схожусь с людьми. И слишком люблю личное пространство. Возможно, немного скряга. Но не вижу смысла заполнять дом людьми, которые будут делать то, что я и сам способен сделать.
- Но не готовка? - уточнила аккуратно.
Мне продемонстрировали изуродованный кекс. Слишком горячий для крема — вершина таяла и сползала с капкейка. Да и без этого, выпечка больше напоминала жертву жестокого убийства. В какой момент Виктор добрался до красной посыпки, я и не уловила. Но она таяла вместе с кремом, оставляя разводы.
- Это точно не мое, - признался мужчина, забирая у меня капкейк, который разительно отличался от того чудовища, что получился у Виктора.
Мой-то аккуратненький, с идеальной шапочкой. Можно было бы воспользоваться кондитерским конусом и выдавить ребристые складочки. Но это так банально! Классика, это, конечно, здорово. Но Виктор — точно не «классик». Ему по душе что-то неординарное. Немного грубые линии, словно это не крем вовсе, а розовые плитки шоколада, составленные вместе. С миндальной посыпкой (тут проверила, на это у Громова нет на нее аллергии). Красными искорками малиновой карамели.
- Идеально, - похвалил мужчина и за несколько секунд уничтожил мое творение. То бишь съел.
- Но… Если вы так цените личное пространство, разве вам не будет удобнее, если я съеду на отдельную квартиру?