— Ты спишь с ней?! — наконец, задаю вопрос, который волнует меня больше всего.
Отгоняю от себя мысли, что, если он скажет «да», то это будет все. Все. Конец. И для моих отношений с отцом. И для отношений с Лисенком. Она уже не будет моей. Только моей.
Внимательно смотрю на отца. В ожидании ответа. Какой бы он ни был, он мне нужен.
— Это не твое дело, — цедит он сквозь зубы.
И я в отчаянии ослабляя схватку. Я ведь не смогу заставить его сказать правду, если он сам этого не захочет.
— Не твое дело, — повторяет он, убирая мои руки и поправляя пиджак. — Но я скажу тебе.
Замираю.
— Ты, живя здесь, забыл законы своей страны. Я напомню их тебе. Я не сплю со своими будущими женами до оглашения в мечети.
Я не могу скрыть своей радости и громко выдыхаю. Как будто с сердца сняли оковы. В груди стало свободнее. У нее никого не было.
— Ничего, — возвращает меня в реальность отец, — скоро ты вернешься на Родину и вспомнишь традиции предков.
Смотрит на часы.
— Так, иди, тебя отвезут домой. Праздник ты мне уже испортил. Так что, я тоже с Елизаветой домой.
Разворачивается, чтобы уйти, но потом останавливается. Говорит, не оборачиваясь ко мне:
— Помни, Арман, о предупреждении. Оно было последнее. Обещаю. Я сдержу слово. Поэтому думай головой, а не…
Он не договаривает. Уходит быстрым шагом.
В окно я наблюдаю за тем, как отец садится в машину и она буквально срывается с места. Он уезжает со своей будущей женой. Сука. От одной мысли сносит крышку и я со всей силы врезаю кулак в стену.
Перевязка после пореза сразу же становится красной.
Ко мне подходит водитель и говорит, что отец просил отвезти меня домой.
По приезду домой сразу же замечаю, что машины моей нет на парковке. Отец исполнил свои угрозы.
Но машина меня сейчас волнует меньше всего.
Я лишь думаю с надеждой, что он также исполнит и другую свою угрозу — назначит Лисенка генеральным в компании.
Ведь для меня это шанс увидеть ее.
Захожу домой с одним желанием — скорее лечь спать. Забыться.
И я устал. Организм еще не до конца пришел в норму.
Но дома меня ждет сюрприз.
— Мама?! — удивляюсь я.
Дома, в гостиной, меня встречает мама.
Подхожу к ней и обнимаю ее.
— Мам, ты как здесь?
Она смотрит на меня своими ясными голубыми глазами. Я не вижу ее губ, но уверен, что они улыбаются.
Но даже сквозь улыбку она плачет. Замечаю слезы.
— Арман, сынок, ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? Почему мне не сообщил сразу?
— Мам, ничего серьезного. Не волнуйся. Не надо плакать. Все хорошо. Ничего страшного не случилось.
— Сынок, — обнимает меня и утыкается мне в грудь.