Опускаю голову вниз и со всех сил дую на землю под ногами, поднимая густой непроницаемый столп пыли. И пока бедняги закашливаются и матерят нас на чем свет стоит, мы раскрываем крылья и уносимся прочь.
Нечестный прием?
Пожалуй.
Только вот этим громилам не важны причины. Они просто выискивали на ком бы оторваться. Похоже, голод знатно на мозг давит. А мне мои крылышки дороги.
- Жаль, напоследок не оставили им "подарочек", - мечтательно протягиваю я, прокручивая в голове неплохие варианты.
- Тыыы - нееет… - загадочно протянула подруга, и по глазам ее поняла, что бедолагам сейчас можно даже посочувствовать, ибо Виви по части расправы гораздо способнее меня.
Времени прошло не так уж много, солнце еще не думало опускаться за горизонт, так что приземлившись на границе города, мы вновь спрятали крылья и прогулочным шагом пошли вдоль заброшенных полей. Рядом с некоторыми располагались покосившиеся дома, и лачуги из камня.
На низком крыльце одного такого дома сидел старик. Он опирался на трость и расфокусированным взглядом долго смотрел в одну точку. Спустя минуту к нему подошел мальчик лет пяти и поставил перед ним маленькое ведерко картошки. Половина ее уже начала гнить и совсем не была пригодна для еды.
Старик медленно опустил взгляд, а затем прикрыл глаза.
Он ничего не говорил.
Уже одного этого действия было достаточно, чтобы понять - он в отчаянии, и просто не знает как сказать этому маленькому ребенку самое главное.
Они обречены.
Не в силах на это смотреть, я кинулась к старику.
- У нас ничего нет, милая, - ласково сказал мне дедушка, и от слов его, от голоса сухого у меня сжалось сердце.
- Мне ничего не нужно, дедушка. Я просто хочу помочь.
- Так, а чем милая? - развел он рукой. - Тут уже ничем не поможешь.
Мальчик пытливо смотрел на старика, будто ждал чего-то. Наверное, хотел узнать, что они будут кушать сегодня.
- А где ваша семья, дедуль? - спросила Виви, а старик стал еще мрачнее.
- Нету их. Отдали земле свои души.
- Могу я взять это? - указываю на ведерко, а мальчик торопливо хватает его руками и прижимает к своей груди. Закрывает от меня. - Не бойся, я не стану отбирать, - ласково говорю ему и сажусь перед ним на корточки. Осторожно глажу по голове, а старик заметно напрягается. Кажется, хочет мне что-то сказать, только не решается. - Можно посмотреть, что там у тебя?
Мальчик, наконец, расслабляется и протягивает мне ведерко, от которого ощутимо несет сыростью. Это нельзя есть. Таким можно и отравиться.
Беру несколько картошин и иду к ближайшей грядке. Раскапываю лунку и закапываю. Все это происходит под пристальные взгляды.