– Они имеют право знать, – подтверждает мои мысли Сильвестр. – Но уверен, все поймут.
Скептически фыркаю. Ага… А как же, поймут…
– Верь мне, Ана! Если я сказал, что все будет хорошо, значит, так и будет, – добавляет он. Темные глаза смотрят не отрываясь, выворачивая душу. Но я не могу перестать волноваться. Он не видел выражение брезгливости на лице тех, с кем мне пришлось встретиться, впервые попав в этот мир. Возможно ритуал с венцом и то, что мы женаты, несколько смягчает его реакцию, но не со всеми же я делю венец.
Обижать недоверием мужа не хочется, и я решаю перевести разговор на другую тему.
– Сил, а как тебе удалось преодолеть болезнь? – немного помявшись, все же решаюсь задать вопрос. Он уже не раз возникал у меня в голове. Правда, совершенно вскользь, больше заботила собственная безопасность, нежели прогресс в местной медицине и чудесное исцеление.
– Что ты знаешь о лихорадке Адиллы? – вместо ответа спрашивает муж.
Пожимаю плечами.
– Очень мало. Меня не старались слишком сильно посвящать в историю. Дали лишь необходимые знания, чтобы на первых порах сойти за принцессу.
Сил кивает, явно ожидая именно такого ответа.
– Лихорадка Адиллы, – начинает он. – Одно из самых гнусных изобретений человеческих магов. Когда началась война, перевес явно был на стороне драконов. Мы сильнее, крупнее, имеем способность превращаться в огромных летающих тварей, что само по себе позволяет атаковать с воздуха, стойкие к большинству заклятий… Надо ли говорить, что Ханар был обречен с самого начала. До той поры, пока не вмешалась болезнь.
Зная, что силу нам дает именно драконья сущность, ученые нашли способ, как разделить две ипостаси. Безопасная для людей и крайне заразная для драконов, лихорадка быстро охватила Ньелокар. Умирали многие, не в силах расстаться со своей второй сущностью. Старики и дети, мужчины и женщины. Вскоре даже не было кому вывозить тела и хоронить погибших. Улицы городов и деревень заполнил запах смерти...
Выжило не больше десяти процентов. Но и они стали неполноценными. Никто из них больше не мог обращаться. И чем сильнее был дракон, тем быстрее погибал человек.
Не заболели лишь единицы. Почему, мы так и не выяснили. Все же есть у болезней такое свойство – убивать одних и обходить стороной других.
В этом спокойном, безэмоциональном рассказе спрятано столько боли, столько горя, что у меня сжимается сердце. Сил старается быть беспристрастным и холодным, но мне не нужны внешние признаки, чтобы почувствовать все те страдания, которые пришлось перенести ему и его соплеменникам. У нас это называется – геноцид. И история моей семьи не понаслышке знакома с этим понятием тоже. Не важно, кто ты – человек, оборотень или дракон, – за свой народ у всех болит одинаково.