Это не Борис. Ни от кого другого применение к себе даже минимальной силы я не потреплю.
Иван злится, выворачивает мне руку, прижимая щекой к стене, и я уже фантазирую, как сама буду лить ему на голову жидкий металл, а он захлебываться криками и болью, что сейчас причиняет мне.
Иван хрипит на ухо, силком отбирая флешку:
— Пискнешь, и я лично зарежу Бориса в постели, а тебя трахну в его крови. Ты же любишь извращения? Как тебе такое…
— Ты жалок… Борис порвет тебя…
— Максимум, что он может порвать, это линолеум своим колесами, — злобно усмехается он и вдруг языком вылизывает мне щеку. — И если он вдруг увидит, как ты милуешься с Генералом на видеосъемке, то сама будешь закатана в линолеум. Напомнить, что сделал Борис с прошлой женой.
— Не удивлюсь, если ты ее и убил…
— Нет, нет. Сначала я стал ее клиентом, — смеется он и вдруг отпускает. Так что я валюсь на пол. Но реветь не буду, лучше посмотрю на это ничтожество так, словно это он валяется у меня в ногах и задыхается от агонии. — Придет время, стану и твоим.
— Скорее я убью себя…
— Посмотрим… — хмыкает он и уходит, прикрыв за собой дверь, а я, дрожа всем телом, почти ползу в ванную, где закрываюсь, чувствуя острое желание утопиться. И пока я моюсь, в голову приходят различные развития событий. Хотя бы то, как передаю записку Борису, а он припирает Ивана к стенке, но тот, недолго думая, показывает видео, где я действительно практически собираюсь сотрудничать с ним против Бориса. И вопрос в том, поверит ли мне любимый, если скажу, что передумала и всем сердцем, и покорностью принадлежу ему. Он бы мог поверить, если бы не данные, что теперь находятся в руках Ивана.
Как же быть? Как же дать понять Борису, что я лишь хочу защитить его? Может быть, снова попытаться рассказать, как есть. Ведь не мог он не замечать столько времени гнилой натуры Ивана. Почему он его не уберет? Слишком много знает? Двойной агент.
Выйдя в одном полотенце из душа, так ничего толком и не решив, я натыкаюсь на Светлану, которая вкалывает Борису какой-то инновационный препарат.
— Ты уверен, что он не опасен? — задаю я вопрос после того, как медсестра ушла, задрав нос.
Надо с ней что-то сделать. Со всеми надо что-то сделать. Как же хочется остаться с Борисом наедине, вернуться в то время, когда я смотрела на его утренние занятия. Я и сейчас часто смотрю, но на них обязательно присутствует кто-то еще. Достали!
— Он проверен и эффективен. Если только тебя не возбуждает инвалидная коляска, — говорит Борис, и я даже сначала замираю от неожиданности, расчесывая волосы. В недоумении смотрю на Бориса, чье лицо вернуло привычное выражение. Но я же слышала…