Я обернулась на мужа.
- Да, - ответил наг. – Даже если нам не удастся добиться справедливости от Праматери, Сен-Луру наше дитя не достанется.
- Когда мы вернём её на землю, она забудет обо всём, что увидит на Небесах, - продолжал эйлеор.
- Пусть так, - кивнула я.
- Вашей дочери придётся выживать на земле самой. Мы не сможем помочь ей.
Моё сердце сжалось.
- Наша дочь выживет, - сжав зубы, ответил Ланкеш за нас двоих.
- В таком случае, прощайтесь, - сказал эйлеор.
На миг показалось, что на его совершенном лице мелькнуло сожаление, даже сочувствие. Нет, всё же показалось. Эйлеорам чужды эмоции смертных.
Что сказать о нашем прощании с дочкой?
Разве могут слова хоть сколько отразить то, что переживает в момент разлуки сердце?..
У нас с Ланкешем и крохотной розовой девочкой с большими и очень умными зелёными глазёнками было одно сердце. На троих. И независимо от того, что было и что будет, так будет всегда.
Наша Любовь превосходит время и пространство, она пронизывает Вечность, как незримые человеческому глазу потоки Омута пронизывают всё живое на земле, как радужные потоки энергии пронизывают и наполняют все миры во Вселенной…
- Не горюй, лирэль, - Ланкеш прижался губами к моему лбу. Вскользь коснулся мокрой щеки. – Помнишь, что я говорил тебе? Этот мир – иллюзия, видимость. Сейчас она выглядит так, словно мы расстаёмся с Йеннифер. На самом же деле мы не расстанемся. Никогда. Мы просто не можем расстаться, понимаешь?
Я посмотрела в прозрачные глаза мужа и поверила ему.
В тот же миг разбитое предстоящим расставанием сердце окутала щемящая нежность.
Проводив взглядом удаляющихся эйлеоров, один из которых прижимал крохотный комок к груди, мы увидели, что от алмазной вершины тянется вниз радужный мост.
Мост вёл в разверзшиеся недра извечной богини Геи. Земли.
- Это врата в Святилище, - тихо сказал муж. – Эйлеоры сделали нам царский подарок, проложив дорогу к Праматери и скрыв от Сен-Лура.
Святилище Праматери было не просто огромным – размеры его выходили за границы человеческого понимания. В арочные окна с лёгкостью проникали багровые облака, свод же был усеян пульсирующими огнями звёзд и тусклыми на их фоне, едва мерцающими спутниками-планетами.
Статуя Праматери возвышалась над нами исполинской трёхглавой змеёй, лежащей на золотом, в алмазах, постаменте.
Ланкеш сжал мои пальцы.
- Ты улыбаешься, лирэль, - тихо сказал он и его мужественное лицо тоже озарила изнутри улыбка.
- Я просто счастлива, что ты позволил прийти сюда с тобой, - ответила я честно.
Муж невесело усмехнулся.
- Даже если бы нашлось безопасное место для тебя, разве ты послушалась бы моего приказа, дерзкая дева Адори?