– Ты слышишь? – интересуюсь, а Ксюша замирает, прислушиваясь. – Ой! Телефон!
Да чтоб они все сгорели, телефоны эти.
Ксюша тем временем о чём-то разговаривает, а я отхожу к так и лежащей у люка сумке, чтобы достать вино и расстелить плед. Сам-то я почти не пью, но снежной королеве не помешает согреться.
Когда её голос становится слишком громким и встревоженным, я настораживаюсь. Что там стряслось?
– Мне нужно ехать, очень срочно, – заявляет, нервным жестом запихивая телефон в сумку. – Не беспокойся, я такси вызову.
И она всерьёз намеревается сбежать: подходит к люку, присаживается на корточки и оттаскивает в сторону тяжеленный камень, кряхтя от натуги.
– Пупок развяжется. – Снова собираю эту чёртову сумку, содержимое которой так и не пригодилось, а Ксюша уже распахивает крышку. – Куда ты собралась? Что случилось? Дети малые плачут без мамки? У единственного навек любимого мужика понос и геморрой одновременно?
– Нет, – пыхтит, заправляя растрепавшиеся волосы за уши. – Мама звонила, у неё истерика. Сестра пропала.
Ксения
– В каком смысле пропала? – Роман хватает меня за руку, когда я уже готова нестись вниз по лестнице со всех ног.
– Не знаю я! – выкрикиваю, выпуская наружу сдавившие сердце эмоции.
Нет, нельзя. Я должна быть сильной, потому что родители там и так места себе не находят. Кто-то же должен держать себя в руках, когда у других нервные срывы и паника. Судя по маминому голосу, по всхлипам в трубке и крикам папы на заднем плане, они там готовы в любую минуту богу душу отдать от переживаний.
– Она пошла вечером куда-то, мама не знает, и не вернулась, – тарахчу, напрочь забывая о том, что вообще-то не в моих привычках вываливать на кого-то свои проблемы. Но слова льются будто бы сами по себе.
– Но ещё ведь не очень поздно, – замечает Рома и, в общем-то, прав, но он ведь даже не представляет, как родители трясутся над Светой.
– Всё верно, но сестра не отвечает на звонки, телефон выключен уже три часа, нигде её найти не могут! Она всегда на связи, а тут… Да отпусти же ты, в конце концов! Я должна торопиться.
Но Роман, как всегда, делает то, что кажется правильным именно ему, потому не слушает меня. Просто держит крепко и, наклонившись ниже, заглядывает в глаза.
– Значит, ты сейчас успокоишься и хорошенько подумаешь, где твоя сестра может быть в это время. Вспоминай! Друзья, любовник, приятели… клуб, может быть, какой-то, база отдыха, ресторан. Давай, ты же её сестра, должна знать, куда она могла отправиться. Ты говорила, вы близки.
Его слова, чёткие и отрывистые, действуют на меня, как ледяной душ, как прививка от паники. Мозг включается и принимается лихорадочно работать, выстраивая логические цепочки.