Но она так и не услышала…
— Почему ты не рассказала мне?
— А что бы это изменило? — повышаю голос. Неосознанно. Он сам. В смысле голос сам. — Это уже прошло, со мной работал психолог! Я не сумасшедшая, психика в порядке. В чем проблемы?
— Ты разве не боишься меня? Не думаешь, что я поступлю точно так же?
Олег сидит напротив. Не касается меня, не греет заледеневшие руки, как обычно. Смотрит. Ждет ответ. И из моих уст выходит лишь одно правильное слово:
— Нет.
— Почему?
— Ты другой.
Его глаза сразу же теплыми становятся. Дружелюбными. Воздух резко выходит из чуть полных губ, а потом грудь приподнимается, позволяя легким наполниться кислородом. Повторяю эти же действия за ним. Не специально. Просто мне нечем было дышать, но понимаю это не так быстро, как мужчина.
Я боялась, что он отвернется и больше не будет со мной общаться. Что никогда больше не придет. Откажется. Назовет испорченным ребенком. Гнилым плодом. Но этого не происходит.
Олег обхватывает мою руку своими крепкими ладонями. Вены тут же надуваются, красиво разрисовывая кожу сине-зелеными полосами.
— Послушай, у меня не получилось договориться с опекой, но знай, что я не оставлю тебя. Слышишь? Я буду рядом, даже если пройдут года. Осталось немного, мы переживем эти полгода…
— Я верю тебе, — говорю это тут же, как воздух превращает выходить с его чуть полноватых губ. Но рано. Слишком рано.
— И еще. У меня назначена практика в Америке. На несколько месяцев… Не пугайся, — он сильнее сжимает мою ладонь. — Мы будем общаться на расстоянии. Я купил тебе смартфон. Будешь звонить мне, рассказывать о своих делах, а когда выпустишься, я заберу тебя. Обещаю.
Вслушиваюсь в эти слова. С трудом. С подвохом. Его не может тут не быть, согласитесь. Но я верила ему. Верила человеку, который принес сейчас в пакете телефон последней модели. Тот самый, за который меня могут побить и который придется прятать под матрасом, чтобы не стащили. Принес новую порцию лекарств, фрукты и любимый батончик «Марса».
Впервые в жизни поверила постороннему человеку. Незнакомцу, который за короткое время стал ближе всех на свете. Он сделал для меня больше, чем все люди вместе взятые за всю жизнь.
Но после этого разговора я не видела Олега в этой комнате… Никогда…
Спустя полгода
Наконец-то дома! Не думал, что перелет может так сильно утомить. Целых двенадцать часов в пути, а до этого — прощание с моей персоной. Сантьяго устроил. Не спрашивайте по какой причине, самому бы понять.
— Брат, это была лучшая выставка за всю историю! Великолепно! Теперь нами иностранцы заинтересуются! — восхваляет Эдгар. Со мной он был только на выставке, до этого был здесь, в Москве. Следил за одной оторвой. Не напрямую, конечно. Незаметно. Чтобы она все это время находилась в достатке.