— Почему ты вообще с ним заговорила?
Святослав послушался меня. На наше общее счастье, он услышал меня.
Оставил меня, ушел в душ и вернулся на кухню спустя полчаса. Я как раз успела приготовить ему завтрак, как и обещала. Хрустящие тосты, яичницу с золотистым беконом и черный кофе с маленькой ложкой сахара. Святослав любил настоящий, горьковатый оттенок напитка.
Мне нравилось ему готовить. Нравилось то, как после завтрака или ужина, Шевченко всегда целовал мне руки, благодаря за то, что я сделала для него. Не считая это моей обязанностью.
— Он сам подошел, я же говорила. Неужели ты думаешь, что я искала с ним встречи? Если искала бы, то давно нашла. Но правда в том, что я уже давно не ищу его взгляда. Как и он моего, — я усмехнулась, вспомнив недавние слова Цахаева. — Это наше с ним прошлое, тут ничего не поделаешь. Но в нашем настоящем другие люди. У него — Ульяна и ребенок. У меня — ты. И в будущем мы тоже будем по отдельности, что бы не случилось. Я знаю это наверняка.
— Что ж… — Святослав некоторое время сидел за большим обеденным столом, который я накрыла специально для него. К еде он так и не притронулся, кофе лишь пару раз отхлебнул. А после того, как я закончила говорить, кивнул чему-то своему, а затем встал из-за стола и быстро подошел ко мне. Я все еще стояла возле плиты и готовила новую порцию кофе, уже для себя. Шевченко находился недалеко, но скорость, с которой он ко мне подошел, оказалась удивительной. Я не успела опомниться, как избранник оказался рядом и заключил мою руку в свою. Негрубо, нет, но так удивительно быстро, что я невольно вздрогнула и отступила на несколько шагов назад. — Объяснишь мне тогда, почему его имя все еще украшает твое тело?
— Тату… — выдохнула, быстро заморгав. Поняв, что опасности нет, и я зря переполошилась, я выдохнула. — Я сведу. Между прочим, уже подыскала мастера, который этим занимается, нужно только подождать, у него большая очередь… — Я аккуратно высвободила свою руку из чужой хватки и опустила рукав черной водолазки, который Шевченко успел задрать.
Эта идиотская татуировка… кто бы только знал, как я жалела, что когда-то давным-давно набила ее на левом предплечье. Она мозолила глаза и каждый раз напоминала об ошибках прошлого.
— Ладно… — Шевченко снова покивал, делая шаг назад от меня, упираясь руками в столешницу от кухонного гарнитура. Сейчас на нем были темные спортивные брюки и майка без рукавов, оголявшая жилистые руки, трогательные впадинки
Сейчас передо мной снова был тот самый Святослав, которого я хорошо знала. Который умел слушать, приводить аргументы и признавать свою неправоту, если такое случалось. Добрый и милый Святослав, который смотрел на меня внимательно, будто пытался добраться до сути без слов.