— Мамочка! Я так соскучилась по твоим крем-супам… — расцвела я, а сердце заплясало при упоминании любимого.
— А я соскучилась по тебе, мои милая! — снова обняла она меня. — Папа с Виталием уехали на рыбалку, грозились принести на ужин рыбу. Представляешь? Но я-то знаю эти их вылазки! Поэтому и подстраховалась с ужином. Вряд ли мы дождёмся от них рыбу! — развеселилась мама.
— Опять на этом корабле, где разрешено свободное распитие спиртного и азартные игры? — мой закатистый смех "перекричал" её. Невероятно по ним соскучилась!
— Да! — усмехнулась мама. — Ты знаешь, у меня уже не остаётся сомнений, что они просто туда от нас сбегают пару раз в месяц! Поэтому, на рыбу не особо-то и рассчитываю!
— А как Виталий?.. Восстановился после травмы? — осторожно зашла я.
— Да, слава Богу! Джесс очень переживала. Он же в коме был два дня… — покачала головой мама
— В коме??? — я добела в костяшках сжала край барной стойки.
— Мы не стали посвящать тебя в такие подробности. Сказали, когда уже всё самое страшное было позади. — она судорожно вздохнула. — Заканчивать пора ему с трюками. И так всё здоровье уже там оставил. Но ты же знаешь, какой он упрямый…
— Точно. — еле выдавила из себя я. Внутри всё дрожало и колотилось от таких новостей. — Я пойду к себе, мамуль. Что-то устала от перелёта…
— Может перекусишь, Златуль? — предложение застало меня на середине лестницы.
— Не хочу пока. Они же скоро придут?
— Через полчаса! — донеслось сквозь шум воды на кухне.
Боже! У меня только тридцать минут, чтобы совладать с сорвавшимся с цепи сердцем, эмоциями и хлещущим в венах адреналином!
* * *
Прошло уже два часа, как Огановские должны были быть у нас. Но!..
Отец звонил и Виталию и Джесс — тишина.
— Наверное, преждевременные роды! — заламывала руки мама. Она была, как на иголках. — Бедняжка! В восемь месяцев — ещё опаснее, чем в семь. — бормотала она себе под нос, передавая свою панику и нам.
— Алла, не накручивай себя! Мало ли что… Вот увидишь, всё будет хорошо! — старался успокоить её отец.
— Ну а что ещё может быть? — Сокрушённо причитала мама. — Виталик хотя бы перезвонил! Знает же, как мы волнуемся! — краем уха улавливала я её, нетерпеливо вглядываясь в темноту за окном и покусывая губы. Спустя пару минут моё волнительное ожидание было вознаграждено прибытием белого роллс-ройса Виталия, припарковавшегося рядом с нашим особняком.
— Приехали! — взволнованно оповестила я родителей и поспешила к ним в гостиную.
Но на пороге появился он один. Бледный. Измождённый. Шокированный…
Всё, что я запомнила за оставшиеся часы этого вечера, — потухшее, безжизненное лицо Виталия и нетерпеливые вопросы мамы о Джессике и малышке, рвущиеся сквозь рыдания. А ещё его короткие, чуть живые ответы, как кинжал, вонзающиеся в сердце: "Джесс больше не придёт." "Сердечный приступ". "Дочку спасти не смогли…"