Народ потёк к выходу. Фарид стоял, задумавшись. Неожиданно слух его кольнул шёпот стоявшего справа мужчины, ему не знакомого.
– Так значит, наложница достопочтимого кади хочет удрать? – в нетерпенье говорил незнакомец кому-то, стоявшему слева от него.
– Тише ты! – Разъярился этот кто-то, – пойдём, сейчас всё расскажу.
Ноги Фарида понесли его к выходу, вслед за двумя мужчинами. Сколь он мог разглядеть, один из них был турок, а второй мавр с чёрной шеей.
– Господин знает, что побег сегодня, – шептал мавр, – ночью пойдём брать, вот будет потеха!
Фарид так старательно прислушивался, что наморщил лоб и сощурил глаза. Но среди выходящих начались разговоры, и более он ничего не услышал.
«Будут брать ночью, – думал янычар, возвращаясь домой, – наверное, евнух рассказал про меня господину. Он же любит Гайну, вот и решил меня устранить. Да я и по его взгляду понял, что этот Кирго меня ненавидит. Эдакий коварный ишак оказался … но вдруг Гайна не знает?… в любом случае, надо уехать. Даже если она не знает – её простят. Она ведь говорила, что ходит в любимицах у кади. А мне нельзя рисковать».
Вернувшись домой, он собрал вещи и к вечеру уже скакал в направлении города Картаж.
Почему же он не предупредил Гайдэ? Почему не пробрался в Гарем или не отправил кого-нибудь с тайным посланием, которое поняла бы только она?
В иных душах любовь открывает самое высокое, другие делает низкими и трусливыми.
«И хитрили они, и хитрил Аллах, a Аллах – лучший из хитрецов» – повторял кади Сеид, и голос разносился по его покоям в полной тишине.
Связанный Кирго лежал у него в ногах. Гайдэ сидела в углу. Ракыб стоял в дверях и тень его, большая от факела, горевшего за спиной, грозно ложилась на пол комнаты.
– Разве я мало дал тебе? – начал Сеид. – Разве с тобой плохо обходились? Тебя приютили ещё мальчишкой, всему научили и одели на мой счёт! Я хотел сделать тебя главным евнухом!– Переходил он на крик. – Ты решил похитить мою наложницу, моё сокровище, – и он болезненно взглянул на Гайдэ, лицо которой покрывала мертвецкая бледность.
– Но оставим… – разговаривал Сеид сам с собой, – Что удалось узнать? Нашли соучастников?
Гайдэ вздрогнула, но в полутьме никто не заметил.
– Нет, – отвечал Ракыб, – лодка уплыла, хотя они лишь транспорт. Не было нужды их убивать.
– А неплохо было бы допросить, – неудовлетворённо отозвался господин, склонив голову на руку.
– Виноват. Они отбивались, и живыми мы бы их не получили.
– А почему так долго не отплывали?
– Не могу знать, господин.
– Что ж, главное, что виновники здесь. И их я покараю жестоко! – оскалился Сеид; морщины на лице его углубились и в свете огня походили более на порезы. – Что-нибудь скажешь, евнух?