Прода 28.04
— Хелена, ты? — Поддел я сестру, и она испуганно вскочила.
— Не смешно! — Надулась Фрея. — Я думала, на это имя теперь табу.
— Почему?
— Признай, мы нехорошо с ней поступили.
— Мы нормально с ней поступили, — возразил я, ощущая холодок где-то за лопаткой.
— Нет. — Фрея угрюмо взглянула на меня. — Её бросили все: родители, подруга… ты слышал что она говорила, когда мы уходили? Она умоляла не оставлять её! Ты разорвал её сердце. Я поступила не лучше.
— Мы не могли остаться.
— Ты убеждаешь меня? Или себя самого?
Я поднял руку: — Довольно. У меня к тебе пара вопросов. Первый: почему мы не уехали сразу после инцидента?
— Эрик, — она сложила руки лодочкой и опустила чуть ниже колен, поведя плечами, — что мне оставалось делать? Привезти тебя, "лесного бизона" без воспоминаний прямо Эрнестине в руки, чтоб ты стал послом её воли? Нет, я не захотела этого делать, и считаю, что была права. Моё мнение: я отлично справилась. Я всё делала, лишь бы вы с Хеленой сблизились и её легче было привезти сюда. Это ведь наше задание, верно?
— Да, ты умница. — Не стал отрицать я. — Но мне кажется, что это не основная причина. Тебе там нравилось. Ты впервые ощутила себя школьницей без обязательств, зато с безлимитной картой. Я не верю, что ты её потеряла. Кому ты её оставила? Хелене?
— Ривалу. — Этот вариант я тоже предполагал.
— Фрея, карту нужно заблокировать, иначе будут проблемы.
— Я не буду этого делать, — девушка сузила глаза. — Настучишь на меня Эрнестине?
— Нет, но моё мнение касательно этой ситуации я озвучил.
— Хорошо, что у меня есть своё, — отрубила сестра. — Ты ещё что-то хотел?
Я хотел.
— Ты всё это время наблюдала за Хеленой, помогала и мне, и ей. У тебя нет предположений, зачем она понадобилась Рочфорду?
— Никаких. — Фрея вновь взгрустнула. — Эта его просьба — привезти Хелену — была так эгоистична… Едва Рочфорд здесь появится, я первая у него выспрошу, кто она такая.
— Рискуешь опоздать. — Тихо ответил я, поднимаясь. — Спасибо за твои ответы и прекрасную компанию. Хочу немного побыть один.
Пришлось немного покривить душой — не знал, как ещё улизнуть. Когда я шёл в кабинет Эрнестины, в голову взбрела мысль. Шальная, возможно…
Не хотелось, чтоб меня заметил кто-то из вечных соглядатаев королевской резиденции, так что я отправился в свои старые — детские — покои. В этой комнате ничего не изменилось с тех пор, как я занял другую, и это навевало воспоминания — полузабытые воспоминания о маминой нежной улыбке, которую она, не стесняясь, дарила окружающим. О её любви к длинным вычурным платьям, в которых мама выглядела так, словно сошла со страниц сказки — настоящая аристократка, рожденная быть королевой.