Почему-то в следующую минуту, Гордеев и вовсе остановил машину в безлюдном переулке, припарковав у обочины.
— Когда мужчина в последний раз предлагал тебе сесть к нему в машину, чем это заканчивалось? — Влад не выключил зажигание, только остановил машину, чтобы развернуться к своей собеседнице и все растолковать, раз уж она и впрямь собиралась играть с ним в «ничего не понимаю».
— Ч-что? — Ева запнулась, открыла рот, затем снова закрыла, тряхнула головой, словно не веря, что это происходит взаправду. Тяжелая рука Влада оказалась на ее коленке чересчур быстро и как-то уж совсем для нее неожиданно. Она буквально обожгла ее через ткань юбки и колготки. Ева инстинктивно попыталась ее скинуть, дернув ногой, но та вцепилась будто намертво.
— Ты же не маленькая девочка, что именно тебе непонятно? — голос Влада стал тише, тон мягче, пальцы отбили маленькую дробь на острой коленке, через мгновенье поднялись выше, замерли. По спине у Евы пробежалась предательская стая мурашек, вызванных отнюдь не страхом. В салоне будто стало намного жарче, тяжелый, сладкий аромат собеседника невидимыми щупальцами окутал ее с ног до головы. Ева хотела было что-то ответить, но язык так и не повернулся.
— Ты потеряла большие деньги, моя девочка, за это так или иначе придется нести ответственность. Вчера я предлагал тебе так, сегодня — иначе, — Влад усмехнулся и вдруг оказался совсем близко. Распахнутые полы пиджака мазнули Еву по руке, которую она выставила в качестве барьера. Гордеев показался грудой мышц, которая могла вот-вот сломить ее под своим напором. Ева, как смогла, вжалась в кожаное сиденье автомобиля.
— Вы принимаете меня за кого-то другого, — кое-как совладав с собой, выдала Виленская. То, что начальник ее возбуждал, было чистой правдой, но отдаваться ему вот так, в машине, за деньги, которых она не брала, Ева ни за что не собиралась.
Виленская всегда была разборчива и за всю жизнь у нее было всего несколько сексуальных партнеров. Она не хотела и не собиралась становится легкодоступной шл*хой, знала себе цену и уважала себя как личность, поэтому умело отказывала многим, кто пытался забраться ей под юбку. Гордеев же делал это одним из самых неудачных способов, поэтому поддаваться ему Ева ни за что не собиралась. Ни за какие миллионы.
— За кого я принимаю тебя? — шепотом произнес Влад в самое ухо, тут же незамедлительно лизнув, а затем и прикусив его. Ева пискнула и что было сил оттолкнула от себя начальника. Точнее сказать, она попыталась его от себя оттолкнуть, но это действие оказалось безуспешным. Влад нагло провел шершавым языком вдоль длинной шеи, а его рука, тем временем, ловко проникла между ног девушки. — Так я и думал, — в самые губы, прошептал Гордеев. — Мокрая… — Еву буквально силком втянули в жесткий, горячий и развратный поцелуй. Влад целовал ее так, будто она была его рабыней, он не оставил ей и шанса на сопротивление, даже при желании она не смогла бы ни оттолкнуть его, ни ответить ему на столь неоднозначную ласку.