— Машка… — вдруг тихо выдыхает и берет меня за руку. Сжимает мои холодные от нервов пальцы своими теплыми.
И это отрезвляет. Я резко выдергиваю руку. Данил, видимо, тоже понимает, что сейчас произошло что-то явно лишнее и неуместное, поэтому вмиг собирается и становится таким же строгим, каким был.
— Так вот, когда ко мне будут приходить друзья, или уходи из дома, или не высовывайся из своей комнаты, — грозно продолжает.
— Пожалуй, когда к тебе будут приходить друзья, я специально буду выходить из своей комнаты, — поясничаю. — Еще указания?
— Да, — смыкает губы в нитку. — У тебя есть парень?
— Что? — не сразу понимаю его вопроса.
— Я спрашиваю, есть ли у тебя парень.
Я стою, оторопев, судорожно соображая, что ответить. У меня нет парня. Но признаваться в этом Данилу я не хочу. У него-то наверняка есть девушка, и не одна.
— Есть, — вру, глядя ему ровно в глаза.
— Притащишь его в дом — и я сломаю ему шею. Все твои свидания за пределами моей территории. Понятно?
Вот это заявление. Меня начинает распирать от возмущения.
— Да что ты о себе возомнил!?
— Хозяина дома, в который ты переезжаешь жить, — спокойно парирует. — Я не шучу, Маша.
— Я буду приводить сюда, кого захочу, и мне наплевать, что это твой дом!
Как же он меня бесит. И вроде уже четыре года прошло, а до сих пор, как посмотрю на него — так придушить хочется.
— Какого фига ты вообще вернулся из своей Швейцарии? — продолжаю плеваться ядом. — Как хорошо было не видеть тебя столько лет!
— Вернулся учиться в институте. Но с удовольствием бы остался в Европе и никогда не видел тебя.
— Ну и учился бы в институте в своей Европе!
— К сожалению, батя захотел, чтобы я приехал домой. Так что, Машенька, — делает язвительный акцент на моем имени. — Нам с тобой придется как-то уживаться вместе. Я назвал тебе свои правила, и если ты будешь их соблюдать, то проблем у нас не возникнет.
— Пф! — фыркаю и разворачиваюсь, чтобы отправиться поскорее на выход.
— Я не знал, что твой папа умер, — прилетает мне в спину, когда я уже хватаюсь за дверную ручку. Данил говорит это таким мягким голосом, что я невольно оборачиваюсь. Сейчас на его лице нет выражения наглого хама и хозяина жизни. Смотрит на меня, как…
Как иногда смотрел на меня в детстве.
— Соболезную, — добавляет. — Очень жаль, что он умер. Я хорошо помню твоего отца.
— Мне не нужна твоя жалость, — зло рычу и выхожу из дома, громко хлопнув дверью.
Бегу вниз по ступенькам крыльца, вдыхая вечерний августовский воздух. Какое-то чертово дежавю. Четыре года назад тоже было лето.
Останавливаюсь у фонтана, пытаясь собраться с мыслями и переварить свалившуюся на меня информацию. Вот так новости, пипец просто. Даже не знаю, какая из них хуже: что Данил вернулся из элитной школы в Швейцарии или что моя мама выходит замуж за его отца.