Не потому, что творила я с ним или он со мной.
А потому, в каком убогом и странном месте всё происходило.
Марсу было здесь совсем не место.
Он был видным мужчиной.
Красивым мужчиной!
Таким, на которого обращают внимание все женщины, потому что он был не только хорош собой и огромен. От него веяло тем, чего всем так не хватало, — мужской силой и уверенностью, за которой можно спрятаться, как за той самой стеной, что все упорно ищут.
И пусть сейчас он был в простых штанах, свитере и бейсболке — где-то своим нутром я чувствовала, что он совсем не парень из соседнего двора, который в таком виде ходит постоянно.
— Иди сюда, конфетка, — он скомкал в руках салфетки, закинув их в мусорку чуть поодаль кровати, и снова притянул меня к себе, заглядывая в глаза так, словно мог читать мои мысли.
А я поспешно улыбнулась и вытянулась рядом с ним вдоль горячего бока, боясь, что привыкаю к нему. Привязываюсь. Теряюсь в этих неожиданных эмоциях, которые сметали лавиной, стоило ему только появиться на горизонте.
— Ты сладкая, — вдруг прошептал он, обхватив мои щеки большими ладонями, от которых шел жар, а я смутилась, неловко улыбнувшись в ответ:
— Ты тоже приятный на вкус.
Марс тихо рассмеялся, удивленно выгибая брови, и поцеловал меня, касаясь губами нежно-нежно, а потом обнял, прижимая к своему боку.
— Скоро придут твои подруги. Они почти готовы.
Я чуть не скривилась.
Как же хотелось еще вот так просто полежать рядом с ним, прислушиваясь к тому, как ровно стучит теперь его сердце. Просто полежать, слушая его дыхание. Но дети ждали чудес, и это было куда важнее моих желаний.
Поэтому я подскочила, поднимая его за руки вслед за собой.
— Пора примерить костюм Санты!
Марс встал и несколько минут втискивался в тулуп, который трещал на его плечищах и постоянно распахивался на мощной груди, а я старалась не рассмеяться и не проговориться, что от его вида будут пищать не столько дети, сколько женская половина отделения.
— Может, бородой получится прикрыть? — хмурился Марсик, пытаясь лишний раз не шевелить плечищами, чтобы костюм не распахивался. Не помогло даже то, что был ремень.
А я смеялась и качала головой, потому что понимала, что и сама буду постоянно отвлекаться на него.
* * *
Если бы меня сейчас увидел Плутон, то, скорее всего, шлепнулся бы в обморок от недоверия.
За это время он звонил мне семьдесят восемь раз.
И написал одиннадцать сообщений.
Двенадцатое пришло как раз тогда, когда я вышел вслед за Лилу в жутко неудобном костюме, готовый радовать детей так, как только был способен, хотя, честно говоря, не представлял, что мне предстоит пройти.