– На Торо?
– Нет, рыжик. Будем считать, что твое наказание закончено.
Она слабо улыбается и обнимает его в ответ, обхватывает руками за талию. Идти так не особо удобно, но он может и потерпеть.
– Значит, все будет как прежде? Мы будем жить на острове вместе? Вдвоем?
Мишель заглядывает ему в глаза, сейчас она напоминает девочку-подростка в день, когда они впервые познакомились. Наивный, открытый взгляд ребенка, в котором бездна доверия. И во взгляде, и в самой девочке.
– Вдвоем не получится, рыжик. Теперь у меня есть семья.
Не говоря уже о том, что Рамон совсем не уверен, что Венера захочет жить на острове. Не захочет, он построит их дом где угодно. С ней хоть на край света.
Взгляд Мишель неотвратимо меняется, из него исчезает детскость, появляется боль, ярость, тоска. Это такие взрослые чувства, что они сражают его наповал. Нет, она больше не девочка-подросток, она уже выросла.
– Венера, – ревниво цедит она и сбрасывает его ладони со своих плеч. – Теперь ты с ней. Ты больше не мой.
Этот разговор мог подождать до материка, но раз случился сейчас, Рамон не собирался ей лгать. В конце концов, он всегда был с ней честным.
– Я никогда не был твоим, рыжик.
– Ты мог бы им стать.
– Не мог, – качает он головой. – Ты для меня ребенок.
Она выпрямляет спину и на удивление спокойно и твердо отвечает:
– Но я не ребенок, Рамон. Больше нет.
– Вижу.
– Если я не ребенок, я могу принимать решения самостоятельно. Я хочу остаться здесь. С Зеном.
Кажется, он погорячился с ее взрослостью, поступки у нее детские! Предки, за какие грехи ему досталась Мишель? В качестве тренировки перед будущей отцовской ролью?
– Даже не обсуждается, – отрезал он и ускорил шаг. Так, что рыжику пришлось за ним бежать.
– Ты не можешь оспорить мое решение!
– Могу. Ты все еще моя подопечная.
– Я больше не твоя. У меня теперь есть альфа!
– Тот, которого я сегодня убью?
– Убьешь?! – выдыхает Мишель, в ее широко распахнутых глазах наконец-то отражается осознание, что все это не шутки. – Ты не можешь его убить!
– Не веришь, что смогу? – хмурится Рамон. Не этого он ждет от рыжика. – Только так мы сможем покинуть архипелаг. Вместе.
– Ты меня не слышал? – яростно шипит Мишель. – Я не хочу его покидать. Я не хочу уезжать от Зена.
– Почему?
Кажется, этот вопрос сбивает ее с толку. Мишель открывает рот и тут же закрывает, густо краснеет, прежде чем все-таки выпалить:
– Потому что он видит во мне женщину, а не придаток, который можно закрыть в домике на острове и забыть о нем.
Рамону хочется рычать: он устал от этих капризов. Это только доказательство того, что ни беса Мишель не взрослая. Умная женщина давно почувствовала бы нависшую опасность и держалась бы тихо.