Девушка сказала нам отдыхать, и подходить к ней в кабинет минут через пятнадцать. Мы сели на скамейку и стали обсуждать произошедшее.
— Тебе всего восемнадцать, но ты чувствуешь дистанцию как старый боксёр. — Заметил Иисус. Он пил воду из пластикового стаканчика, которую я налил из кулера у стены.
«Хотел бы я рассказать тебе обо всех своих выигранных соревнованиях, но…»
Я пожал плечами.
— А что толку? У тебя тело — непрошибаемое. Да и техника отточенная. У меня всё равно не было никаких шансов.
— Мне уже пятьдесят один, а тебе восемнадцать. Думаю, тебе поднабрать мясца за годик, и я улечу в нокаут уже на первой минуте.
— Пятьдесят один?! — Я выпучил на Иисуса глаза. — Не может быть… — Оглядел его повнимательнее. Всмотрелся в лицо. Ни одной морщинки. Дал бы ему от силы тридцать три. Но не полтинник.
— Увы…
Да, в прошлой жизни я тоже выглядел довольно молодо в свои сто с копейками, но на том сказывались регулярные магические процедуры и лучшая, чем здесь, экология. А этот как…
— Давай вернёмся к маме… — Я тоже пивнул водички и выкинул стакан в мусорку. — Как она отреагировала на моё заявление во время собрания?
— Она повела себя ещё страннее, чем те двое. Как только она услышала о пожаре — смутилась. Никакого шока у неё не было. Через секунду полезла в телефон и что-то стала в нём делать. Когда ты докончил фразу, она его убрала. Вздохнула.
— И вправду странная реакция…
Мне не хотелось в это верить. Хотя и здравый смысл говорил об обратном. Мама, благодаря мне, была наследником самой первой очереди. И она могла быть заинтересована в том, чтобы дядя Олег умер, и бразды правления родом перешли ко мне.
Хотя и, они бы и так ко мне перешли. Ведь по закону после восемнадцати лет я становился полностью дееспособным и мог управлять родом.
Кстати, и возможностей у мамы для того, чтобы заставить разбиться целый самолёт — быть не могло. Не, всё это какой-то бред. Однозначно. У неё бы не получилось так мастерски вести двойную жизнь, чтобы никто не заметил. Я высказал свои предположения Иисусу, и он со мной согласился. Хотя это и не отменило факта странной реакции матери.
С загруженными головами мы поднялись наверх, в кабинет к девушке-сектантке. Она закончила работать на компьютере, подозвала к себе лысого в чёрном и сказала, чтобы он отвёл нас в «комнату духа».
Мы вышли из подъезда, и перешли в следующий. Во второй. Там нас завели в огромную квартиру с зелёными стенами и посадили на стулья. Стульев здесь было штук пятьдесят. Они стояли полукругом, обращённые к кожаному креслу. Людей в квартире толпилось очень много. Негде было от них скрыться.