‒ То есть наличие крови ни на что не повлияло?
‒ Абсолютно. Ее как будто там и не было. ‒ Такеши дергает плечами и задумывается. ‒ Я рассказал о результатах господину Люми… Вацлаву Люминэ. Но он настаивал на использовании его крови и введении смеси непосредственно в ваш организм. Тогда я решил провести еще один эксперимент. И уже ассистирующая мне на тот момент Майя стала еще одной добровольной подопытной. Возможно, первый раз что-то пошло не так, подумал я. Ведь если смесь не подействует на кого-то другого, то и к вашему телу применять ее бессмысленно, согласитесь?
‒ Угу. ‒ Возразить тут нечего. Рассуждает врачишка здраво.
‒ Но реакции не было и во второй раз. Раны только заживлялись, в остальном ‒ никакого прогресса.
‒ И? Что сказал Виви на это?
‒ И слушать не захотел. Я показал ему результаты исследований. Он просмотрел все до единого… Однако настоял, чтобы я ввел «Алый», усиленный его кровью, в ваш организм. Мое дело маленькое. Не послушал бы ‒ меня тут же вышвырнули бы.
‒ На меня подействовало? ‒ Обнимаю себя руками и дрожу.
Такеши со всей серьезностью смотрит на меня, а потом медленно кивает.
‒ Деградация клеток остановилась.
‒ Что во мне особенного?
Не пытаюсь кричать и отрицать очевидное. Я ‒ восемнадцатилетняя. И та же после семнадцати прошедших лет. Не считая утомленности и болей, я не ощущаю потасканности тела, как бы грубо это ни звучало. Даже после основательной заморозки моя «конфетность» вряд ли сохранилась бы настолько хорошо.
Кровь Иммора отторгла других, но сохранила юность мне?
Нет, кровь Виви.
‒ Так что особенного? ‒ повторяю вопрос, потому что не слышу ответа на предыдущий.
‒ Понятия не имею.
Вот теперь обалдеваю не на шутку. Семнадцать чертовых лет поддерживают мне форму упругого спелого яблочка (почти) и ни черта не представляют, каким образом они это делают!
Люто жажду повизжать и, может быть, даже в кого-нибудь плюнуть. Но вижу, как хмурый Такеши съезжает по спинке кресла, и на время откладываю истерику. Как ни посмотри, а для ученого, каким он себя превозносит, невозможность найти объяснение чему-то больно ударяет по самолюбию.
‒ Выходит, вы не нашли причину? ‒ стараюсь использовать мягкие тональности.
‒ Выходит, ‒ неохотно признает Такеши. ‒ Если говорить обывательским языком, получается следующее. Кровь Вацлава Люминэ исцелила только вас и сохранила только ваше тело. Остальных попросту проигнорировала.
‒ Ты еще на ком-то втихаря тестировал смесь?
Такеши рассеянно кивает.
‒ Мне надо было отыскать схожие признаки, чтобы выявить особенности. Но проблема в том, что каких-либо схожих признаков не было. Вы ‒ абсолютно нормальная, и ничего особенного в вас нет. Как и в других.