На несколько секунд в эфире воцарилась тишина. Треск стрельбы вдалеке тоже стих, приобретая характер ленивых ответов редких счастливчиков.
– Внимание всем… – начал едва живой голос комбата десантников, – Говорит майор Песков… Высоту мы уже потеряли, посёлок скоро сдастся… Вся бронетехника уничтожена, большая часть личного состава – тоже… Пришельцы входят на дальнюю улицу, тратим последние патроны… Последнюю «коробочку» отправил к позициям семьдесят пятого батальона по запасному маршруту, с ними ушли ГРУшники…
– Майор, оставляй позиции и уходи. – процедил сквозь зубы комбриг, – По вам готовится открыть огонь артиллерия, промедлим – будет поздно!
– Стреляй, полковник… – отозвался голос майора, – Высота в плотном окружении, у нас бой на сверхкороткой дистанции… Отходить не могу – много раненных, оставлять не можем, всех не заберём… В плен я сдаваться не собираюсь… Поэтому вызываю огонь на себя.
– Благодарю за службу, майор… – с горечью проговорил старший офицер.
Кельев без труда представил, как командир батареи «Градов» принимает приказ открыть огонь. Может быть, он надеется, что позиции уже заняты противником и под их обстрел попадут только пришельцы; что позже он увидит отступивших, среди коих могут быть его друзья или даже родственники… Представил, как с душераздирающим и наводящим ужас свистом по посёлку летят реактивные снаряды, оставляя за собой белёсый след реактивных двигателей.
– Колонна, – заговорил в радиостанцию на нужном канале Артём Степанович, – набирайте скорость, посёлок уже захвачен.
– Что значит «захвачен»!? – не сдержался Стас.
– То и значит, сержант. – тяжело проговорил взводный, – Только что её обстреляли «Грады», последние защитники вызвали огонь на себя.
– А кто защищал? – поинтересовался Иван.
– На связь выходил комбат десантников, майор Песков.
Услышав знакомую фамилию, Ваня закусил нижнюю губу, сжал цевьё и рукоять автомата, зажмурился и сдавленно замычал, будто в тихом крике душевной боли. Когда снова открыл глаза, встретил вопросительные взгляды остальных.
– Мой командир это был… – начал рассказывать тот, – Даже как-то раз от трибунала спас: один офицер, мудак злопамятный, по-пьяни со мной сцепился, а потом рапорт на меня писать собирался. Комбат рапорт увидел, узнал от зама, что за ситуация произошла. Потом моё личное дело посмотрел, узнал, что я с семьёй. Замяли дело общими усилиями, а мне он ещё всячески помогал, когда про семью подробнее узнал. Человек был отличный…
– Гордись, что такого знал. – сочувственно улыбнулся Серёга и похлопал товарища по плечу, – Теперь ты Героя России лично знаешь…