– Как ты могла так поступить? – Голос Николаса громкий и требовательный. – Что бы ты ни сказала швее, исправляй, как хочешь. – Он поднимается из-за стола, такой суровый, с каменным лицом, что я даже немного напугана. – Извинись перед Наоми немедленно.
У Деборы не получается закрыть рот. Лицо ее теперь сравнялось по цвету с малиновой блузкой, точно ансамбль – и швов не нужно. Осознание того, что он встал на мою сторону, молнией вспыхивает в голове, и, не раздумывая, я встаю и беру его за руку. Его пальцы обхватывают мои, сжимая крепко. Мы объединили свои армии, вокруг нас теперь силовое поле, защищающее от града словесных пуль его матери.
– Я хочу как лучше, – успокаивающим тоном заверяет она. – Как можно винить меня? Я забочусь о своей будущей невестке. И знаю, какими люди бывают гадкими. Представь, каково будет, если платье плохо сядет.
– Это платье должно подойти Наоми, – резко обрывает он. – А не она – платью. Она моя невеста, она прекрасна и идеальна, и я не позволю никому говорить с ней так, тем более кому-то из моей собственной чертовой семьи!
– Никки! – громким шепотом увещевает она, будто боится, что соседи услышат.
– Извинись.
– Но…
Она хочет облизать пальцы и пригладить ему волосы. Уложить его в кроватку и подоткнуть одеялко. Столкнуть меня с башни. Она украдет нашего ребенка из колыбельки и сбежит в Мехико, чтобы уж наверняка вырастить малыша с нездоровой привязанностью к ней. Его окрестят в Сент-Мэри в белой расшитой розами рубашечке.
Дебора что-то мямлит, взгляд умоляющий, но стоит перевести его на меня – и он уже острее иголки. Такого она не ожидала. Даже на секундочку не предполагала, что Николас может объединиться со мной против нее, потому что для нее я никто. Неизбежный раздражитель, позволивший ей устроить шикарную свадьбу и получить внуков, которых она так хочет, но во всем остальном я отхожу на задний план. В этом доме я всегда чувствовала себя пустым местом.
– Жалкое зрелище, – рычит Николас. – Обращаясь так с моей невестой, вряд ли ты можешь все еще рассчитывать на приглашение на свадьбу.
Не уверена, кто при этих словах поражен больше: я, она или Гарольд. Хотя Гарольд просто подавился тортом.
– Да ради бога, – рявкает Дебора, с силой стукая его по спине. – Жуй! Что, жевать разучился?
Гарольд краснее свеклы, щеки и глаза выпучены, он кашляет, выплевывая кусочки торта по всей скатерти, и пытается произнести что-то похожее на «заткнись».
– Конечно же, я приглашена на свадьбу, – объявляет Дебора, пока ее муж все пытается заставить легкие дышать, как положено. – Ну разумеется. Даже не говори так.