Кинг выглядел довольным. «Господа, это турецкая борьба. Наших бойцов, которых обоих зовут Раки Сеневрес, натрут оливковым маслом. Есть только одна победа. По турецким правилам она засчитывается, если противник поднимает другого, делает три шага, а затем ударяет его об землю. Или повалит его на землю, или ударит его ногами по лицу. Он может сделать это до или после смерти другого человека. Других правил нет. Победитель получит 100 000 долларов», — сказал он Сеневресу. «Проигравший — это просто неудачник», — сказал он мне. Банки с маслом были открыты и масло вылито на наши головы. Когда скользкая масса растеклась по моему телу, я услышал пари среди боссов. Я котировался сто к одному. Вы могли бы назвать меня как бы хромой лошадью на скачках.
'Давайте начнем.' Кинг махнул на центр комнаты. Я имитировал спортивную стойку турка боком. Не было смысла притворяться, что не знаешь о турецком национальном спорте. Каждый турок был ее сторонником, и каждый турок усвоил ее основы в турецкой армии.
«Аллах, Боже. Есть только один бог, и это Аллах». Сеневрес и я подошли друг к другу, мы оба пели старый боевой клич. Наши тела блестели от масла. Тяжелые мускулы груди Сеневра раздувались, как бронзовые шары. Его череп блестел. Он намеревался убить меня как можно быстрее и эффективнее, но сначала нам нужно было пройти ритуал. Мы с Сеневресом пересеклись, обнялись и хлопнули друг друга по бедру. Традиционное начало выглядит как чистая дружба. Но это ритуальный поиск спрятанного оружия.
«Кажется, они оба знают, что делают», — сказал бостонский босс.
Кинг ответил по-итальянски, и публика рассмеялась. Он сказал что-то вроде: «Свинья лежит на спине». Свинья ложится на спину только для того, чтобы ее кастрировали или зарезали, а он говорил обо мне.
Турок ударил меня по плечу ладонью, и я отлетел назад. Я нанес ответный удар, и его плечи сдвинулись менее чем на дюйм. Это была последняя часть ритуала, проверка силы противника. Самоуверенность турка выросла. Он схватил меня руками за руки и перебрасывал с одного бильярдного стола на другой по своему желанию. Я раскинул руки и вырвался на свободу, затем применил ту же свирепую тактику. Мои пальцы не помещались вокруг его бицепса. Мои руки соскользнули с его смазанной маслом кожи. Турок хмыкнул и отступил назад. Традиция была исполнена. Бойня могла начаться.
Сидя на корточках, раскинув руки, мы с турком вцепились друг в друга, соприкоснувшись головами и плечами. Он сделал финт в одну сторону, ударил в другую, поцарапал мне лоб ногтями и одновременно соскользнул на землю для захвата. Я отдернул ногу и уперлся локтем ему в почки, как только он подошел. Его рука схватила меня за ремень и швырнула на землю, как мешок с солью, но моя голова уже не была на том же месте, когда его руки рванулись к моему горлу. Мы оба встали с трудом. Он был немного удивлен, что его работа еще не сделана, и я подумал, что этот турок в рукопашном бою был самым сильным противником, с которым я когда-либо сталкивался.