Так, ну это наглость, конечно, несусветная, вот что я вам скажу!
Нахально клеиться к моей племяшке, потом ко мне, потом идти на свидание с ней, названивать мне, обнадежить ее следующим свиданием с возможными последствиями и… И явиться сюда!
Прямо в школу!
В храм, мать его, знаний!
Ну вот как тут остаться равнодушной и цивилизованной?
Как тут не вспылить?
Как не вспомнить русскую обсценную лексику?
Я крепче сжимаю в пальцах красную ручку, показательно спокойно поднимаю взгляд.
– Здравствуйте. Слушаю вас?
Его немного стопорит, и выражение лица уже не такое наглое и до безобразия довольное.
И от этого мне становится лучше. Иррационально. Неправильно.
Ты должна быть спокойна, Вера.
Ты – профессионал. Педагог. Невозмутимость и спокойствие – твои лучшие качества.
– Эээ…
Он, едва заметно помедлив, все же проходит и садится прямо передо мной за парту.
С любопытством оглядывается.
– Веришь, никогда на первой парте не сидел, все время на камчатке…
– Верю, – сухо перебиваю его, – но все еще не понимаю, чем обязана?
– Ну, трубки ты не берешь, на смс не отвечаешь, вот я и зашел проверить, все ли у тебя хорошо? – он улыбается настолько непрошибаемо и дружелюбно, что невольно тянет улыбнуться в ответ. Клянусь, губы сами разъезжаются!
И из-за такой глупой реакции я злюсь еще сильнее. На него, конечно же. Потому что, ну как можно быть настолько неуязвимым? Настолько бессовестным? Настолько…
– У меня все хорошо, спасибо, – терплю я, призвав всю свою учительскую выдержку, – просто занята.
– Вот как… – он наклоняется вперед, кладет локти на парту. Я смотрю, как кожаная куртка обрисовывает мощные мускулы, как тяжело и спокойно бьется жилка на шее, как лучатся морщинки в уголках глаз. Как язык быстро скользит по нижней губе…
Черт! Вера!
– А когда освободишься?
Его голос становится чуть ниже. Вроде совсем немного, но это ощущается уже чем-то интимным.
Проклятый бабник!
И мне нужен секс. Определенно. Ужасная реакция на совершенно неподходящего мужчину!
– Не скоро.
И тут он усмехается. Совершенно по-дьявольски. Порочно и жестко даже. Меня словно в живот бьет теплой волной, разливается по телу-предателю, заставляя дышать тяжелее.
И я решаю прекращать это все. Окончательно и бесповоротно.
– Послушайте, я сразу говорила, что мне неинтересно ваше… Предложение. И озвучивала причины, в этом самом кабинете, если помните. Ничего не изменилось с тех пор.