– Дядя приказал нести масло вниз, на пляж. У него какой-то супер рецепт приготовления мидий, и без масла никак.
– А сам отнести не хочешь? – возмущенно приподняла бровь я. Крепкие мышцы его торса слегка сбивали с толка, но возмущение взяло вверх.
– Хочу, но у меня целый бокал вина, и его еще надо допить. Так что не выёживайся, а лучше помоги.
Сладкая улыбочка, сияющие зеленью морских волн глазки и проклятые ямочки на щеках. О, да, я сделала свой выбор. Утопить его в бассейне. Однозначно.
– Я возьму масло, – услужливо пришла на помощь Леночка. – Где, говорите, пляж?
– За бассейном спуск. Осторожно, он немного неровный.
– Спасибо, – я улыбнулась Леночке, всучила ей масло и тут же выхватила бокал шардоне, которые Никита приготовил для себя.
– Эй! – недовольно буркнул он. Но разглядев поближе мой соблазнительный наряд, восхищенно завис.
– Когда мы поженимся, я разрешу тебе смотреть на мою грудь каждый вечер, – едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, коснулась его мускулистого запястья я.
– Ведьма! – буркнул он и тут же отхлебнул вина из горла бутылки, дабы стряхнуть наваждение.
– Маменькин сыночек, – фыркнула я и показала ему язык.
И тут же оказалась пригвожденной к прохладной стене из натурального камня.
– Будешь обзываться, я тебя отшлепаю, – заводя мне руки над головой, прорычал он.
– Попробуй, – сверкнула в его сторону зелеными глазами я.
Черт. Снова все плавится. Стоит оказаться рядом, и между нами, будто летят искры.
Он касается пальцами моего подбородка. Его губы, такие горячие и сладкие, уже блуждают по моей шее. Внизу живота разжигается нешуточный огонь, и я против воли издаю тихий стон, желая, чтобы он вжимался в меня все сильнее. Я не знаю, сколько времени длится наше сумасшествие у стены. Мы ласкаем друг друга, а наши поцелуи становятся все увереннее. По коже бегут восхитительные мурашки. Мое тело с радостью откликается на его действия. Мозг уже давно расплавился, его нет. Есть только желание. Огромное, всепоглощающее желание продолжать касаться друг друга…
Вот его рука дерзко скользит под сарафаном, и меня сводят с ума его бесстыдные поглаживания.
– Отпусти… – едва слышно шепчу я, но при этом вместо того, чтобы оттолкнуть, почему-то безвольно опускаю руки на его крепкие плечи.
– А ты попробуй сопротивляться… – хрипло шепчет в ответ он, а у самого глаза становятся темнее ночи. Вожделение, страсть – они захватывают нас без остатка, и мы ничего не можем с собой поделать.
Никита заглядывает в мои глаза и касается кончиками пальцев моих припухших от поцелуев губ. Мои руки безвольно опускаются. Я вижу, как он тянется ко мне, и прикрываю глаза. Наши губы сливаются в новом поцелуе – откровенном и страстном. Его язык дерзко орудует у меня во рту, и о, черт, кажется, все мое тело трясет от желания отдаться ему прямо здесь, у стены…