– Сказал, что будет с ней развлекаться. Он хочет получить, то, что должен был, прежде чем отправит ее в Стамбул.
– В Стамбул?! Дудки ему! Мы его самого в Стамбул отправим!
– Машина обнаружена на трассе! – оживляется капитан Печкин. – Попробуем догнать!
Дядя и дед бодро хватают меня под руки дядя и дед.
– У нас есть своя машина! Мы едем с вами!
Вскоре мы оказываемся в пикапе.
– Кто вызвал полицию? – осторожно промокая кровь на лице, интересуюсь я.
– Дед, – включая зажигание, поясняет Владимир. – Мы придумали историю о террористах. Будто Асад на самом деле состоит в радикальной организации и вместе со своими хорошо обученными подружками собирается взорвать центральную набережную. И еще предупредили, что Асад прикидывается миллиардером и рассказывает всем сказки о сбежавшей невесте. А на самом деле его яхта битком набита оружием и взрывчаткой.
– И вам поверили? – фыркаю я.
– А то, – хихикает рядом со мной дед. – Капитан Печкин повернут на теме терроризма. Цель его жизни – уничтожить все возможные угрозы. Поэтому Асада так просто не отпустят. А пока они будут разбираться с целью его визита в Ялту, мы отправимся в полицию и напишем заявление о похищении и несостоявшейся продаже девушки.
– Он забрал Аню. Что, если нам не удастся ее спасти?
– Барби обезврежены. Осталось догнать Асада. Теперь мы не одни, с нами целая команда спецназа! Мы просто обязаны ее вернуть!
Я вздыхаю. Смотрю в окно, и сердце сжимается от страха за Аню. Асад на самом деле опасен. Надежда, что мы подоспеем раньше, чем он причинит ей боль, едва теплится на дне моего сердца. Мысль о том, что он будет ее касаться, сводит с ума. Желудок скручивается в тугой узел. Я убью его, если он ее тронет.
Черный джип, обгоняя машины, мчался по ночной дороге. Я не понимала, куда меня везут, потому что еще ни разу не путешествовала по Крыму. Но, судя по всему, ехали мы не в Ялту, а в какой-то близлежащий к Симферополю поселок с выходом к морю. Асад сидел впереди, рядом с водителем, а меня зажали с двух сторон двое громадных охранников.
Все сохраняли молчание, но мрачное удовлетворение на лице моего седовласого жениха кричало о том, что ничего хорошего меня не ждет.
Мне было страшно. Руки, скованные наручниками за спиной, затекли, и безумно хотелось плакать. Как же глупо я поступила! Уехала из дома и подвергла опасности Никиту! Что, если его убьют? Я ведь никогда не смогу себя простить за это… Меня захлестнуло отчаяние. Кажется, нас уже ничто не сможет спасти. Мы обречены.
Джип свернул на проселочную дорогу и вскоре въехал в открывшиеся ворота. Охрана, разговоры на незнакомом мне языке. Как будто я на военную базу попала.