Но он к этому времени совсем расклеился. Мы зашли в кафе, и я участливо поинтересовалась:
– Кристиан, что с тобой? Простуда?
Он невнятно пробурчал что-то, и тут же предложил провести с ним выходные. Изумительная природа, тишина, покой… И мы вдвоем.
Он назвал отель, куда он предлагал отправиться, и я едва удержала вздох. Да это самое романтичное место, о котором я только слышала. А еще я знала, что ни разу, ни разу! – он не привозил туда своих девушек. Во всяком случае, я точно никогда не бронировала там номера.
Медленно покачала головой:
– Нет, Кристиан. Прости, но нет.
Я бы, может, и хотела провести с ним эти незабываемые дни. Но за уикенд мне точно придется смыть косметику… И тогда он точно увидит, кто я. А мне хотелось сохранить работу.
Он смотрел на меня, пытаясь придать себе максимально брутальный вид. С заложенным носом и красными глазами получалось, честно говоря, не очень. Но мне уже было не до смеха: я искренне жалела о своей ребяческой выходке. Помолчав, он спросил:
– Изабелла, но зачем тогда все это? Если я тебе не нравлюсь, зачем ты встречаешься со мной?
Я молчала, крутя в руках коктейльную трубочку. Потом все-таки ответила, не поднимая глаз:
– Кристиан, у меня еще не было мужчин. Я девственница. И если ты ищешь кого-то, кто с разбегу запрыгнет в твою постель, давай на этом простимся. Потому что это точно не для меня.
Я украдкой вздохнула.
Ну вот и все.
Мой босс точно не искал серьезных отношений. Так что, думаю, этим заявлением я поставила жирную точку в нашем еще не начавшимся романе. Разговор был скомкан, и мы вскоре разъехались по домам.
Прошло два дня с той злополучной выставки. Я за это время несколько раз проверяла аккаунт Изабеллы, но Кристиан больше не писал. Видимо, он понял, что быстрой победы тут ждать не приходится, и решил не тратить свое время. Ну а чего я еще могла ожидать от такого бабника…
В тот вечер он просто церемонно поцеловал мне руку и проводил до стоянки такси. За все время он не произнес ни слова.
Я зашла в аккаунт сразу, как только села в машину, но он за весь вечер не написал ничего. Не писал и после. Глухое молчание. Разумеется, я не стала его беспокоить первой: простите, но гордость у меня все-таки есть. Я никогда не бегала за мужчинами. И Изабелле не позволю так опуститься!
На работе меня по-прежнему игнорировали. Причем на этот раз не только меня.
Босс просто с утра запирался в кабинете и сидел там безвылазно. Даже кофе ни разу не потребовал. Нет, он принимал у себя сотрудников – если это было необходимо. Но сам никого не вызывал. Это было настолько необычно, что все решили, что он заболел. Коллеги беспокоились, думали, как помочь ему… А я злилась.