— Алина! — снова рявкаю и отстраняюсь от нее на шаг назад. — Нельзя ходить в вашем наряде при всех! Они ведь все видят! Все эти ваши соблазнительные изгибы и там, и там, — очерчиваю руками воздух. — Нельзя, прошу вас.
— Эх, хорошо. Но брюки здесь ведь разрешены девушкам? Может, в костюме для верховой езды можно появляться на людях, хотя бы?
— Да, как раз только в этом случае и положены, — нехотя киваю.
Тот наряд я тоже всегда считал слишком откровенным, но по сравнению с ее рваными штанами, костюм для верховой езды прямо монашеская ряса.
— Поможете мне его приобрести, Ричард? Я отработаю, как прикажете, — и почему на этой фразе в моей голове роятся сплошь неприличные картинки, как именно я бы хотел, чтобы она отрабатывала свой костюм, а волк внутри вторит согласным воем. — У вас на кухне ведь нет электричества нашего, не должна ничего сломать, теоретически.
Продолжает свои рассуждения Алина. А я не сразу понимаю их смысл, пребывая в сладостном мире грез.
— Что? Простите, — переспрашиваю. — Ох, нет! Вы что! — еще не хватало, чтобы моя истинная кухаркой или служанкой была. — Вы уже отрабатываете, вы тренер моей команды.
Быстро выкрутился, слава моему мозгу. А то ведь и впрямь завтра могла бы пойти работать с ножом и тряпкой. От нее всего можно ожидать.
— О, хорошо, ладно, я согласна, — просияла Алина. — Но я пошла, наверное, тогда, да?
— Постойте! — останавливаю ее снова и подхожу вплотную. — Не торопитесь, — убираю выбившуюся прядь волос назад, — вечер только начинается, сумерки сгущаются, и на небе уже появилась первая звезда. Смотрите, какая она яркая.
Указываю рукой вверх. Глаза девчонки загораются живым интересом. Кажется, эта тема ей нравится.
— Да, очень красиво, — говорит она, подняв глаза к небу и чуть приоткрыв рот. А в следующую секунду рассеянно облизывает свою нижнюю губу.
И все, мне срывает все внутренние предохранители. Прижимаю ее резко к себе и впиваюсь в такой желанный рот. Ее губы столь же вкусные, как и вчера. Хотя нет, они стали еще вкуснее, кажется.
Алина что-то мычит, но не отстраняется, наоборот, неосознанно прижимается сильнее, невольно распаляя мое внутренне желание.
Подхватываю ее под попу и, не отрываясь от губ, несу в дом. Физическая память тела и инстинкты не дадут нам упасть или напороться на дверной косяк.
Вот мы уже и в комнате. Осторожно кладу драгоценную ношу на широкую кровать и одной рукой срываю пуговицы со своей рубашки. Поскорее избавиться от оков и насладиться истиной парой в полной мере.
Ее взор также затуманен, как и мой. Притяжение окончательно взяло верх, к утру она станет полностью моей, подчинится воле вожака…