Далее…, – перевёл дух Топтыжный. – Цель акций: не только дискредитация термоядерной энергетики и диверсия на объекте «Моно», но и, по возможности, срыв парламентских выборов в России, назначенных на октябрь, а также дестабилизация в целом обстановки в нашей стране.
И последнее, – закрыл папочку с материалами полковник. –
Предлагаемые нами меры носят довольно общий характер. Объясняется это чрезвычайной осторожностью американцев и тем, что практических действий ими на территории нашей страны пока не совершалось. По прибытии официальной делегации, прогнозируется активизация вражеской резидентуры и агентурной сети, а значит и неизбежность зафиксированных контактов. То, как мы всесторонне обложим членов делегации, отражено в приложении, которое также имеется на руках у участников совещания. Доклад закончен.
Наступило всеобщее минутное молчание, прерванное Крутовым.
– Вопросы, товарищи офицеры? Нет вопросов? Иван Сергеевич, озвученные вами выводы базируются исключительно на оперативных материалах? – осведомился он.
– Так точно, товарищ генерал армии. На агентурных донесениях. Документами, радиоперехватами, электронными файлами, несанкционированными записями бесед официальных лиц и так далее, мы, к сожалению, не располагаем. По-видимому, скунсы к операции привлекли крайне узкий круг лиц и максимально сузили либо вообще исключили какой-либо документооборот. Привлечённые работают в обстановке строжайшей секретности и исключительно изустно.
– Ещё вопросы? – повторно обратился глава КГБ к офицерам. – Нет? Спасибо, Иван Сергеевич. Присаживайтесь. Меня всё же не вполне устраивают сроки и результативность мероприятий, – проговорил Крутов, перебирая проекты планов. – Возможно, у кого-то родились новые идеи?
Поскольку проблема была не нова, то участники совещания промолчали, и только Топтыжный не выдержал.
– Разрешите, – встал он, поправляя мундир.
– Что у вас, Иван Сергеевич? – спросил Григорий Иванович. – Если операция «Трансфер», то не надо.
– Да, операция «Трансфер», – огорчённо подтвердил тот.
– Не надо, – повторил Крутов. – Задумка неплохая, но чересчур велик риск международного скандала. Хватит нам Капличного… Хватит нам Капличного…Нет свежих предложений? – спросил шеф комитета остальных. – Спасибо, и за работу. Все свободны.
Из кабинета главного чекиста Топтыжный и Столповский
выходили последними. И когда полковник уже взялся за дверную ручку, Крутов неожиданно окликнул его оперативным позывным, присвоенным Топтыжному на заре службы в органах в одной из «горячих точек»: «Шаман, а что с агентом Глюком?»