– Тебе не показалось странным, что дорога подозрительно пуста в такое время, – обратилась я к Чалис, отвернувшись от окна. Я взглянула на Картер и заметила, как сильно она впилась пальцами в руль, даже побелели костяшки.
– Чалис?
Подруга не отрывала взгляда от дороги. И я посмотрела вперёд. Неплотной дымкой на шоссе скользнул туман, словно перетекая из окружавшего дорогу леса. Путь явно не был похож на тот, каким обычно я отправлялась в Гатвик.
– Что происходит? – повысив голос спросила я вновь. Картер что-то произнесла на незнакомом мне языке. Потом она ответила чересчур спокойным тоном:
– Думаю, тебе видней. Но мы точно не едем в аэропорт, – мрачно уведомила меня Чалис. В считанные секунды дорогу озарила вспышка золотого света, я почувствовала удар от столкновения автомобилей, и мир в громком треске погрузился во мрак, поглотив собой весь этот чёртов золотой свет.
Пробуждение было вязким, как густой кисель. Я застонала от головной боли. Открыла глаза и поняла, что мы попали в крупную аварию. Чалис, на первый взгляд, не пострадала, её голова была откинута на подголовник, подушки безопасности не сработали. Я осмотрела себя, цела. Когда мир перестал вертеться перед глазами, а двоившаяся в глазах дверь «мерседеса», вновь слилась в одну, я вышла из машины. На шоссе, словно столкнувшиеся бильярдные шары стояли: знакомый «порш», «мерседес» Чалис и чей-то старый «сааб». На пустой дороге только наши автомобили. Я посмотрела по сторонам. В лунном свете поблёскивало озеро, спрятанное в высокой траве, и о существовании или несуществовании которого, я так хотела забыть. События, произошедшие со мной летом, вновь ожили в памяти. Я тряхнула волосами, сбрасывая оцепенение. Нужно убедиться, что больше никто не пострадал, где бы мы не находились. Я подошла к «саабу». За рулём сидела девушка и её длинные тёмные волосы скрывали лицо подобно полотну. Голова незнакомки покоилась на руле, и задействованной подушки безопасности тоже не наблюдалось. Я подёргала ручку двери «сааба» – заблокировано. Ладно, буду надеяться, что автомобилистка в порядке. Оставив ручку в покое, я прошла к родному «поршу». Джозеф находился в сознании и расфокусировано смотрел через лобовое стекло. Он был всё ещё пристёгнут. Я устремилась к нему. В окно автомобиля я постучала слишком сильно. Муж вздрогнул и, повернувшись в мою сторону, опустил окно.
– Живой? – выпалила я, не понимая, почему только мы с ним в сознании. Он кивнул и заторможено попытался отворить дверцу. Со второй попытки ему это удалось. Его короткое пальто было расстёгнуто, рубашка выглядела мятой. Он запустил пальцы в свои взлохмаченные волосы и пожаловался: