— Дарио, ты ведь знаешь, что я дипломат и порядочный человек. Я отвечаю за огромное количество своих людей, — на эти его слова в черной бороде Брунетти мелькнула насмешка. Хименос продолжил, нервно теребя в руках рюмку с текилой. — Ты ведь понимаешь, что если я возьму на себя ответственность за такой проступок, то меня самого пустят на корм рыбам. Поэтому мой ответ остается прежним. Мексиканцы не имеют отношения к событиям в Салермо.
Дарио кивнул согласно. Затушил сигарету в пепельницу под пристальным взглядом десятка пар глаз.
— А я ведь предлагал тебе идеальный вариант решения проблемы, — задумчиво протянул Брунетти и встал с дивана. За боссом сицилийской мафии все поднялись следом. Де Бараса оперся на стол и разогнулся последним. От перенапряжения на рыхлом покрасневшем лице выступили серебристые капли пота. Переговоры, что длились не больше часа, не увенчались для него успехом. Вопрос с расплатой и грядущей войной остался открытым.
— Дарио Манфредо, я не хочу, чтоб мы расставались, не выяснив конфликт. Предлагаю в качестве отступных подарок. На ваш счет я перечислю десять процентов от указанной суммы. В качестве моральной компенсации и поддержки наших дружеских отношений. А мои люди месяц не будут выходить на рынок Италии. К тому же, балканский маршрут полностью под твоим контролем. Из Афганистана до Турции никаких утечек. А уже по Южной Европе весь товар контролируется сицилийскими семьями. Я не прошу многого. Моим людям тоже надо на что-то жить…
Дарио застегнул пиджак и смерил циничным взглядом хитрого мексиканца.
— Мое предложение действует три дня. На следующей неделе я уже не буду с тобой встречаться. Процент со всех твоих продаж и отработка долга! Больше никаких поблажек.
Де Бараса протянул влажную ладонь. Пухлая рука мексиканца дрожала, как желе на батуте. Его головорезы были недовольны и считали своего предводителя слишком дипломатичным. Особенно скалился Мигель Эскудеро — самый агрессивный и жестокий преступник, правая рука Хименоса. Бритоголовый неуправляемый беспредельщик с татуировкой «13» на затылке — символом принадлежности к Ла Эме. Мигель с ненавистью провел черным взглядом Брунетти, мысленно расчленяя врага своим мачете. Если б не мощь и сила Дарио, Эскудеро уже вызвал бы его на смертельный бой. Кланы бы вряд ли одобрили его, но кровь бурлила в венах мексиканского психа, затмевая разум.
— Я убью этого бородатого ублюдка, — процедил Мигель сквозь зубы, когда в комнате они остались одни.
— Даже не думай. До тебя многие пробовали, — покачал головой Хименос.