– Пожалуйста, опустите ребёнка с рук и проходите, – просит работник колеса. – Ваши билеты?
Никлаус вручает мужчине три билета, опускает сестру на ноги и перехватывает её за руку. Мы проходим к краю платформы, и Ник, отступив, намекает мне, чтобы я занимала место первой. Я прикрываю на секунду глаза, чтобы успокоить волнение в груди, и шагаю в приблизившуюся открытую кабинку. Сажусь на сидение с краю и сразу же протягиваю руку малышке, которую подталкивает вперёд Ник. Парень запрыгивает следом.
Молли выглядит немного напуганной, стискивая мои пальцы своими, но стоит Нику сесть напротив меня, она тут же одёргивает ручку и падает в его объятья. Он садит её рядом с собой и обнимает рукой за плечи. Две пары глаз вонзаются в моё лицо; одни смотрят, как обычно, насмешливо-изучающе, другие – подозрительно.
Волнение в моей груди разрастается, и я отворачиваюсь в сторону.
Сколько времени нужно нашей кабинке, чтобы сделать полный круг и освободить меня от столь негативно настроенного ко мне общества? Минут десять-пятнадцать? Выдержу ли я их? Не очень бы хотелось, если что, выпрыгивать из кабинки на ходу. Да ещё и с приличной высоты…
– Это шрам? – вдруг спрашивает Молли, и я смотрю на неё, чтобы понять к кому она обращается. Взгляд голубых, как раннее утро, глаз устремлён в район моих губ. Никлаус смотрит в том же направлении, отчего у меня сохнет в горле.
Я заставляю себя кивнуть и сглатываю сухость.
– Как он появился? – продолжает любознательно допытываться малышка.
– Да? – сужает глаза Ник. – Мне тоже давно не даёт покоя этот вопрос.
– Эм… Когда я была чуть младше тебя, Молли, мамин друг принёс в наш дом маленького и забавного щеночка. Я искренне считала, что мы с ним подружились, – непроизвольно улыбаюсь я, вспоминая свою детскую наивность. – Потому и полезла к нему с поцелуями. Тогда-то он меня и укусил. А шрам остался, как напоминание о том, что не каждый, кто показывает себя с хорошей стороны, однажды не сделает тебе больно.
Последним я намекаю Нику, что не позволю себя обмануть, как бы он не старался строить из себя хорошего человека в присутствии своей младшей сестры. Но парень воспринимает мои слова как-то иначе, потому что понимающе хмыкает и всматривается в меня ещё пристальней.
Я смущаюсь, и тут Молли неожиданно встаёт на ноги и делает шаг ко мне. Мы с Ником оба чуть не седеем от страха и хватаем её руками с двух сторон. Девочка отмахивается от рук брата и позволяет мне усадить её рядом с собой. Я облегчённо выдыхаю, потому что мы находимся достаточно высоко, а девочка осторожно спрашивает, её глаза горят сочувствуем и тревогой: