– Папа погиб, когда мне и года не исполнилось, – говорю я себе под нос. – Теракт в метро. Мне очень жаль, но я его не помню. Лишь фото… Но Вика помнит, ей тогда было семнадцать, и да, моей сестре пришлось тяжело. А наша мама… Мама жива. Только вряд ли можно назвать жизнью то, как она существует, после смерти папы.
– Поэтому ты тогда сказала, что они мертвы?
Я снова смотрю на Ника, теперь он смотрит в ответ. Но взгляд туманит выпитый алкоголь. Уверена, он не запомнит наш разговор, потому отвечаю честно:
– Так проще, чем объяснять все подводные камни.
– Понимаю. И много этих камней?
– Много, – отрезаю я, завершая неприятный разговор.
Как ни странно, Никлаус это понимает и не заговаривает вплоть до самого дома.
Я паркую машину у дороги, глушу её и разворачиваюсь на кресле в сторону Никлауса:
– Нам нужно дойти до твоей комнаты, как можно тише, понятно?
– И там остаться? Вместе? – пьяно улыбается он. – Ты на это намекаешь?
– Какой же ты придурок, Ник, – ворчу я, выбираясь из машины. – Выходи, давай.
Но у него не получается – застрял с ремнём безопасности. Я вздыхаю и иду ему помогать. Всё это неприятно напоминает о маме. О том, как я вот так же помогала ей добираться до собственной кровати. Сама она была не в состоянии.
Я взваливаю руку Никлауса себе на плечи, обнимаю его за талию и хлопаю дверцей. От парня пахнет пивом, но я стараюсь не зацикливаться на этом. Просто как можно быстрей веду его к дому. Точнее, тащу. Везёт с тем, что он хотя бы не запинается на каждом шагу.
До тех пор, пока мы не входим в дом и не достигаем лестницы. Вот где происходит настоящий цирк. Никлаус падает почти на каждой ступеньке, помогает себе руками и тихо ржёт. Я на него шикаю, помогаю подниматься каждый раз и злюсь всё сильней.
Если нас застукают…
Даже думать не хочу о том, что будет.
В итоге, мы кое-как достигаем пролёта на втором этаже, Никлаус снова виснет на моих плечах, мне приходится обнять его в ответ. Я опасливо смотрю в сторону коридора в спальню Роберта и сестры и молю небеса, чтобы они оба крепко спали. Небеса меня слышат, и через пару минут я попадаю в Запретную комнату.
Впрочем, осматриваться здесь нет времени.
Я подвожу Никлауса к подсвеченной лунным светом из окна кровати, пытаюсь его туда уложить, но этот придурок тащит меня следом за собой, и в итоге, мы заваливаемся на неё вместе. Я порываюсь встать, но Ник крепко обнимает меня и хрипло просит:
– Пять минут, Новенькая. Просто полежи со мной пять минут. Пожалуйста.
Его просьба отзывается во мне дрожью, что-то ломает внутри. Но я убеждаю себя, что это ничего не значит, и что проще не бороться с Никлаусом, а дождаться пока он уснёт. А это случится очень скоро. Я уверена.