Вран поднялся в воздух и убедился в том, что место было действительно незнакомо, и не понимал, почему заклинание и руны выкинули его именно сюда, да еще и в обличие, от которого он уже несколько лет до момента возвращения в свое тело, мечтал избавиться. Вран видел свысока, как кто-то стремительно бежит от чего-то: это были гигантские псы с густой шерстью, горящими красными глазами и пастями как у пираний. Вран подлетел к одному из чудовищ, вцепившись в глаза и ослепив его. Убегающая фигура кидала какие-то камни, больше похожие на желуди, которые, касаясь земли, мгновенно взрывались и распугивали псов. И только после этого удалось сделать паузу и заглянуть страннику в глаза.
– Хейзел?
– Откуда ты знаешь мое имя, птичка?
– Что ты здесь делаешь?
– Я – лунатик, особенно в дни равноденствия. Немного далеко зашла.
– Немного?!
– Замечательные желуди, чего только не растет в Безвременье! – сказала она, невозмутимо радуясь своим припасам во вместительном, самостоятельно сшитом рюкзаке.
– А что сегодня за день?
– Самайн.
– Тебе сейчас следует идти направо.
– Почему я должна верить тебе? Ты вообще кто?
– Мне свысока виднее, и тебе направо.
Она проворчала что-то себе под нос, но послушала и потребовала привала, облокотившись о камень.
– Так кто ты такой?
– Не важно. Я из другого времени и здесь я затем, чтобы спасти своего брата.
– Да, тут много сорок. И среди них наверняка найдется твой брат.
– Он не сорока. Он – человек.
– Какие запутанные отношения… На минуту я подумала, что ты моя птица – помощник, как и у всех энчантеров, но все же моя птица – пингвин. Скорее всего. Но они не водятся поблизости города Сент-Джон. Жаль, конечно, что ты не пингвин.
Камень, на который она облокотилась раскрыл свои змеиные глаза и пасть, и раздался рык, что очень взбодрило уставшую в пути Хейзел:
– Какой страшный и красивый зверь…Не ешь меня, пожалуйста. – шептала она, наблюдая как встает дракон.
– Отходи медленно и спокойно, не смотри ему в глаза. Отводи взгляд, я сказал. – командовал Вран.
Он стал заговаривать с драконом на языке крылатых, и зверь цвета северного сияния стал успокаиваться, вновь засыпая.
– Ты в порядке?
– Вполне. Спасибо!
Она пожаловалась, что хотелось бы нормально поесть. Там недалеко как раз была таверна. Заглядывая в окошки, они понимали, что туда не проберешься, там было полно эльфийского народца. И неизвестно, насколько они дружелюбны. Она стала внимательно что-то считать. А потом сказала, что на торте сто свечей: у той пожилой эльфийки сотый день рождения, и они не могут испортить сотый день рождения. Наверно, это был способ оправдать то, что она туда не пойдет, а может и правда посчитала неправильным ворваться на чужой праздник. Кто же поймет девочку, которая считает своей птицей пингвина. Так что она просто достала печенье и предложила угоститься сороке.