– Уходи, – прошипела Ритка, стараясь изо всех сил, не заорать. Всё же в палате было полно людей. К чему им давать пищу для пересудов?
Мама оборвала причитания на полуслове и удивлённо воззрилась на неблагодарную дочь.
– Тебе не стыдно?– спросила она, чеканя каждое слово. – Я, по-твоему, робот, безмолвно выполняющий функции сиделки? А может, я рабыня, не имеющая права на выражения своих чувств?
Ритка попыталась что-то возразить, ощутив укол чувства вины, но мать уже несло.
– Я вырастила неблагодарное чудовище! – полным слёз голосом воскликнула она, призывая в свидетели всех обитателей палаты и их родственников. – Я переживаю, ночами не сплю! Да кому ты нужна кроме меня? А инвалидом останешься, кто ухаживать будет? Мамочка родная, больше некому!
Ветер качнул гриву одного из тополей с такой силой, что посыпались золотые монеты. И в тот момент Ритка невольно подумала о том, что хорошо бы сейчас пройтись по ковру из шуршащих листьев, вдохнуть терпкий прощальный запах осени, почувствовать поцелуи солнечных лучей, не жгучие и страстные, как летом, не холодные отстранённые, как в конце зимы, а ласковые и грустные.
И это желание свободы, единения с природой придало Ритке смелости, заставило послать подальше чувство вины, и она зло и горько рассмеялась.
– Так ты радоваться, а не плакать должна, – проговорила Ритка сквозь смех. – Твоя цепная собачонка, твоя игрушка будет теперь всегда с тобой. Замуж не выйдет, тебя не покинет. Ты же, мамуль, всегда так боялась, что у меня появится кто-то кроме тебя. Да, придётся убирать за мной дерьмо, но ведь чем-то надо жертвовать, правда?
Мать будто кто в задницу укусил. Она соскочила с кровати и бросилась прочь из палаты. А Ритка продолжала хохотать, пока страшный смех, не перешёл в громкие рыдания. Соседки молчали, не зная что предпринять, вызвать врача или продолжить заниматься своими делами.
Слёзы отчаяния и беспомощности катились по щекам, затекая в уши. А Ритка, даже не имела возможности повернуться на бок, или уткнуться носом в подушку. Теперь она могла лежать только на спине, с раздвинутыми в позе лягушки ногами.
– Ну, где же ты, Вадим? – мысленно кричала Ритка, гипнотизируя взглядом, пожелтевшую от старости дверь. – Мне так нужна твоя поддержка! Приходи поскорее, дай поверить в то, что всё обойдётся, что я вновь встану на ноги. Разубеди меня, скажи, что я заблуждаюсь, накручиваю. Приведи тысячу примеров. Ты же такой умный!
Волны подступившего сна подхватили Ритку и понесли. Сначала мелькали какие-то неясные образы, геометрические фигуры, овощи на тарелке, разноцветные рулоны обоев, сваленные в кучу. Позже, немилосердное подсознание вновь вернуло её в тот ужасный день, когда она получила травму.