Рязанский кремль.
Когда я вошла в кабинет отца, то он приветливо мне улыбнулся и, встав из-за стола, подошёл ко мне, после чего обнял и, отстранив на вытянутые руки, осмотрел меня.
— Совсем стала взрослой, — сказал он: — Ну, рассказывай, как у тебя дела, что нового?
Когда он меня обнимал, я постаралась ничем не выдать своего настроя и изображала любящую дочь, так как прекрасно знала, насколько он может быть жесток по отношению к другим, даже близким людям, поэтому разговор придётся вести очень тонко. То, что мать отсутствовала, говорило о том, что он будет неприятен для меня.
— А что рассказывать, ты ведь и так всё прекрасно знаешь, ведь тебе докладывают сразу несколько человек обо мне, — ответила я.
— Рассказывают, только вот никто не рассказал, что ты собираешься переехать в другое Княжество. Ты ведь понимаешь, что допустить этого я ни в коем случае не могу и именно поэтому ты здесь, — сказал отец, усаживаясь в кресло, стоящее около небольшого чайного столика, сервированного для чаепития. Я присела в соседнее и пока это делала, то продумывала свой ответ и решила придерживаться придуманной тактики.
— Значит, для тебя отъезд опальной дочери важнее покушения на неё? Значит, это правда, что моя жизнь для тебя ничего не стоит, подумаешь, одной княжной больше, одной меньше. Если что, в запасе есть ещё несколько. Может, я вообще не твоя дочь, раз моя судьба тебя совершенно не интересует? — спросила я, показав возмущение на лице.
Отец откинулся в кресле и по-новому посмотрел на меня:
— Неплохо, но ещё мало артистизма, необходимо более убедительно играть. Ты никогда не умела прятать свои чувства, — ответил он, улыбаясь.
— Чувства? Да что ты знаешь про них? Твою дочь чуть не убили, а тебя интересует не её здоровье или душевное состояние, а то, что я хочу устроить свою жизнь сама, как мне того хочется, а не по указке с твоей стороны. Один раз я уже пошла у тебя на поводу и даже купилась на то, что мне подсунули любовный артефакт, в результате чего я чуть не наложила на себя руки. Уверена, ты даже не горевал бы по мне, а просто использовал бы следующую дочь для своих планов. Как я жалею, что не родилась в обычной семье, в которой дочь не является товаром и её не подкладывают под очередного жениха как проститутку, — сказала я, вскочив и сжав кулаки. Меня настолько сильно захлестнули эмоции, что я даже сжала руки так, что ногти до боли врезались в мои ладони.
— Сядь! — рявкнул отец и, резко дёрнув рукой, разлил чашку с чаем.
— Ты совсем забыла, с кем разговариваешь? — раздражённо продолжил отец.