Как ни старался, не смог найти ни одной частной военной компании с таким названием. В груди неприятно защемило. Где же мои парни?
В Санкт-Петербурге нашлось только одно заведение с подобным названием, и это было даже не какое-нибудь замызганное охранное агентство, а ночной клуб.
Я поморщился, но всё-таки открыл страницу клуба.
Полистав фотографии и контакты, я так и не нашёл ничего указывающего, что к этому чудесному месту как-то относятся мой отряд и напарник. Не найдя подсказок и зацепок, я полез в карты, чтобы посмотреть на явочную квартиру. Судя по всему, она всё ещё должна быть на месте. Сохранив себе несколько изображений, я снова уставился в окно.
— Ты ведь знаешь, что с отцом предстоит разговор? — Ярослав обратил на меня внимание, но взгляд от документов не поднял.
— А как же, — хмыкнул я.
— Я не буду тебя выгораживать, только скажу ему свои мысли на этот счёт.
Не будет, он, конечно. Я прекрасно знал мимику брата, и тот уже точно не считал, что моя выходка была беспочвенной, хотя я понятия не имел, о чём они там говорили с Давыдовым.
Если дойдёт, то и записи Кирилла я покажу. Никто не обязывал меня говорить отцу чьи они.
— Знаешь, — Яр всё-таки отложил документы. — Мне кажется, служба в лейб-гвардии Его Величества пойдёт тебе на пользу.
Я посмотрел на брата, и в ответ только ухмыльнулся.
***
Когда открывшиеся ворота впустили нас на территорию усадьбы, меня слегка передёрнуло. Всё своё, родное, такое знакомое, но теперь сущность Сигмы-1 пропускала окружение через собственную призму, я смотрел на всё немного со стороны.
Пока машина разворачивалась и тихонько катилась к главному входу, я увидел, что навстречу вышел Игнат. Он был отставным подполковником под шестьдесят, правой рукой отца и нашим наставником. Сколько себя помню, Игнат всегда был рядом. Это только потом я узнал, что вся его родня погибла в авиакатастрофе, а он в пьяном бреду поджог собственный дом.
Случилось это давно, но в усталых серых глазах «дядьки Игната» воспоминания обо всём произошедшем отпечатались на всю жизнь.
Я с облегчением вздохнул — несмотря на изменившуюся ситуацию он не казался мне чужим, как и Ярослав.
Не дожидаясь прислуги, я сам толкнул дверь и вышел из машины на прохладный после продолжительного дождя воздух.
Игнат широко улыбнулся, и его густые усы стали топорщиться во все стороны. Он, как всегда, был одет в строгий китель и белые перчатки.
— Ну-с, с возвращением, Станислав, — Игнат поправил фуражку и коротко мне кивнул.
— Нас не было два дня, — я улыбнулся ему и почти дёрнул рукой для рукопожатия.