Ну, что сказать. Учат святых хорошо. Даже ни разу не ошиблась, пока считывала с моих рук одну витиеватую фразу за другой. Надо отметить, что Иолла был мужик что надо, напустил, конечно, туману и красивостей, но в целом выражался гораздо конкретнее, чем его же последователи. Колдовали, знаем. Пока одно нормальное заклинание вычислишь, полкниги закорючек перелопатишь, разбираясь, какой несравненный халиф кого несравненно имел и в какой несравненной позе. И при чем тут куст шиповника, благоухающий в ночи за окном, а также свист наверняка охрипшей малиновки, что сопровождала эту несравненную, шатт ее, оргию до самого утра.
— Так, давай начнем сначала. Первым делом нам нужно несамородное серебро. Это как? — Я натурально задумался. Все серебро в мире — самородное, его из земли выкапывают. Даже если после этого сто раз переплавят и перечеканят.
— Нам? — вдруг невпопад спросила Имран.
Я аж рот приоткрыл от изумления:
— А кому еще?!
— Зачем это тебе? — Она вздохнула, но даже не пыталась вырваться.
— В глаза твои бесстыжие посмотреть хочу, женщина! — отшутился я. Ну, как отшутился? Тон сделал соответствующий. Спрятав под ним свирепое рычание пса, у которого пытаются отобрать кость. Кости. Вот эти, шатт ее… покорми!
— А если без шуток?
Какая настырная. Впрочем, чему я удивляюсь. Всегда такая была. Особенно когда не дала пришибить меня на месте разоблачения и заставила волочить через пол-Аллирии на суд.
— Я наемник. Бултыхаюсь в этом мире, все равно что говно в проруби. А тут какая-никакая, но миссия, что сулит славу и почет. Вот вернем тебе зрение, преподнесем книжку нынешнему халифу от имени святой, и можно будет до конца жизни забыть о нищете и прочих неудобствах.
А что, отлично я придумал. Я вообще голова. Причина — даже святая не придерется!
— Сначала нам все равно надо найти того, кто убил Азу.
— Какую еще Азу?.. А! Тьфу ты, я про призрака и забыл. — Правда забыл, не до лютых тут. — Слушай, какая ему разница, сначала мы его убийцу найдем или с конца? Мне кажется, ритуал важнее. И вообще, мертвым что год, что десять — все одно. Они времени не ощущают. Можно и на пару сотен лет затянуть — не заметит.
— Нет, — сказала Имран таким тоном, спокойным и уверенным.
Я только зубами заскрипел. Ибо знаю, знаю вот это упертое выражение лица. Даже алая повязка не мешает его разглядеть. Ишачка — она ишачка и есть, всем отрядом долбанутых паладинов не сдвинуть.
— Ты же понимаешь, что его убийцу можно искать годами? А если этот утырок уже умер или переехал в другую страну, то легче блоху на лошади зубами словить! Это ведь логично: сначала вернуть тебе глаза, восстановив полный функционал, а потом уже геройствовать.