Я кивнула.
– Не извиняйся. Мы оба слишком долго молчали, вот и пришлось пожинать плоды недосказанности.
Сотников как-то странно взглянул на меня, а потом прошел к двери, у которой оставил пакет, и достал оттуда белую коробочку.
– Твоей модели нигде не было, я попросил купить немного другую. Надеюсь, что подойдет.
Я уставилась на упаковку в его руках, только теперь понимая, что он принес новый телефон.
– Не надо было! – внутри что-то заныло, возмущаясь происходящим. Это все выглядело очень неправильным.
– Не отказывайся, пожалуйста. Твой безнадежно испорчен, а я прекрасно знаю, что такое телефон для журналиста. Там восстановлены все данные, все контакты, которые у были. Все записи и снимки. Кроме последнего. Прости. Дело в том, что я не доверяю тебе. Просто слишком хорошо знаю, как легко утекает информация, даже если мы изо всех сил пытаемся ее скрыть. А я должен обезопасить Ваню. Он – самое дорогое, что есть в моей жизни. Я умру за него. И убью, если будет нужно.
После ухода Влада я долго сидела, уставившись в одну точку. Крутила в голове услышанное, тщетно силясь понять незнакомую мне женщину. Должно же было существовать какое-то логичное объяснение, почему она вела себя именно так. Из-за чего решила игнорировать проблемы и боль родного ребенка.
Но чем дольше думала об этом, тем лучше понимала, что такого объяснения не существует. И тем отчетливее становилось убеждение, что никакую статью Мурзину я привезти не смогу. Чем бы мне это ни грозило. И так влезла в историю намного больше, чем имела на то право. Хорошо хоть, разобраться удалось. Сотников перестал меня ненавидеть, а я – обижаться за выходку с телефоном.
Вот только проблемы от этого никуда не делись. Ваня все так же был тяжело болен, и потребность скрываться в глухой деревне не исчезла. Как и жена Влада. Какой бы бессердечной тварью она ни являлась, я не могла влезать в чужой брак. Не хотела этого. Да и мужчина не намекал, что заинтересован в каком-то продолжении.
Понятно, не до того ему сейчас. Переживания о сыне наверняка затмевали все иные мысли. Уже допустил слабость, слишком сильно сближаясь со мной, и чуть было за это не поплатился. Но новые ошибки не нужны ни ему, ни мне.
Я распаковала телефон, с ужасом обнаруживая, что «немного другая» модель стоит почти в три раза дороже моей предыдущей. И даже если меня не уволят, чтобы вернуть нужную сумму, потребуется работать около года. Да только не возьмет Влад денег. Поняла это – и оттого сделалось совсем тоскливо. Я совершенно не привыкла к таким дорогим подаркам и не хотела зависеть от мужчины. Пусть для него такая покупка не значила ровным счетом ничего, для меня-то все обстояло совсем иначе.