– Я прекрасно осознаю, что ты обо мне думаешь. Мнение остальных мне поровну, но ты мне все же столько лет был другом…
Артем хмыкнул. Мишаков покосился на него.
– Да, возможно, мои слова тебе кажутся смешными. И я не настаиваю на том, чтобы ты продолжал меня уважать. Что сделано – то сделано. Я приехал договориться. Просто выслушай меня и прими решение. Хорошо?
– Слушаю.
– Какова нынешняя ситуация по компании, ты наверняка представляешь. Есть два пути – плохой и хороший. Я предлагаю хороший. Мои условия следующие: я выплачиваю тебе отступные, а ты даешь мне слово, что не будешь иметь ко мне претензий. Твоего слова мне будет достаточно.
– Благородно!
– Да, благородно. Потому что я знаю, кто ты и что такое твое слово. А та сумма, которую я тебе предложу, поможет тебе при необходимости наладить не один подобный бизнес.
– А тебе самому что мешает это сделать? – поинтересовался Горбунов.
– Мне сейчас нужен бизнес живой, рабочий и с историей.
– Ясно, – улыбнулся Артем, – ты кого-то нашел.
– Да, – кивнул Слава. – В Москве. Но там были условия.
– Понятно, – вздохнул Артем. – И сколько ты мне хочешь отстегнуть?
– Вот, – собеседник протянул заранее приготовленный листок, сложенный пополам. Артем развернул его, увидел цифру и присвистнул: – Ого! У тебя же нет таких денег!
– Уже есть. Для тебя – есть. Открою счет, где скажешь.
– Хм, ясно, – покивал Артем. – Спонсоры вложились.
– А есть разница? – Мишаков завел машину. – Это все, что я хотел тебе сообщить. Время подумать возьмешь?
– Да, до вечера, – Артем будто не заметил протянутую руку, открыл дверь и вышел из машины.
Не о чем думать он не собирался. Сумма была достаточно серьезной, а ввязываться в различные склоки Артему совсем не хотелось. И сидеть рядом с бывшим другом – тоже.
Зайдя в палату, он увидел, что Либерман уже тоже подошел.
– Такие дела, ребята, – сказал Лев Соломонович. – Судя по всему, у Бори был инфаркт, вскрытие, конечно, покажет целостную картину… да только кому она сейчас нужна? Жаль, мне не удалось пообщаться с ним перед смертью.
Он немного помолчал, потом продолжил:
– Вы, наверно, не знаете, но у нас принято хоронить человека как можно скорее. Я только что разговаривал с Ялынским. Мы хорошо поняли друг друга, поэтому сегодня Бореньку уже увезут отсюда. Не знаю, удастся ли мне вырваться на похороны, – он достал платок и промокнул глаза.
– Лев Соломонович, извините, если я влажу не в свои дела, но – о чем вы вчера говорили? – поинтересовался Артем. – Если это не секрет.
– Не секрет, конечно. Ни о чем и обо всем. О деталях каких-то. Детство его вспоминали. А еще он сказал, даже попросил, да – попросил: чтобы его не ругали.